ПрОклятый ли город Кишинев?!
Когда Пушкин писал «Проклятый город Кишинев», наверное, он имел в виду «прОклятый». Такое впечатление, будто нас кто-то сглазил, лишив возможности выбирать тех, кто будет служить нам, а не своему карману или своей партии. Где найти мэра с органчиком, который будет наигрывать одну-единственную мелодию: «Мой белый город, свет мой негасимый, я весь в твоей, а ты в моей судьбе»? Может, не родился еще этот человек? Писатели-классики отличаются от своих собратьев по перу даром предвидения. Вот, например, «Историю одного города» М.Е.Салтыков-Щедрин написал в 1869 году, а рассказывается в ней о Кишиневе конца ХХ-начала ХХI века. Ну очень похоже!
Взять хотя бы градоначальников столицы независимой Молдовы. У каждого из них свой органчик в голове. И, повинуясь пению этого чудного инструмента, каждый кишиневский мэр и руководил городом.
«Прочь влияние извне, привыкайте к новизне»
Переездом сидящих на скамеечке бронзовых основоположников марксизма от здания парламента на территорию ВВЦ Кишинев обязан первому мэру «освобожденной» столицы Николаю Костину. В период его правления (1990-1994) с площади Великого национального собрания исчез В.И.Ленин, а из парка возле гостинцы «Молдова» - пролетарский писатель А.М.Горький.
Зато на домах появились новые таблички с названиями улиц. И гражданам пришлось наизусть заучивать свои новые, порой, труднопроизносимые адреса. На карте города обозначились улицы Сармижедзетуса, Монтана, Париж, Подул де Флорь, Топоширилор, Влад Цепеш, Зодиак и другие говорящие названия.
С большинства канализационных люков, как по взмаху волшебной палочки, исчезли чугунные крышки. Перестали гореть фонари. Появились первые уродливые ларьки с паленой водкой и круглосуточным режимом работы.
Жить в освобожденном от памяти «советских оккупантов» городе стало лучше. И уж точно – намного веселее.
«Во деревне то было в Ольховке"
Органчик в голове мэра-долгожителя Серафима Урекяна (август 1994-июль 2005) наигрывал другие, не столько политические, сколько хозяйственные мелодии. Во второй половине его царствования Кишинев превратился в огромный базар. Не было в городе ни одной улицы, где не торговали бы всем, что попадалось под руку, – от укропа с петрушкой до ковров со шторами.
По роскошным городским паркам гуляли стада мелкого и крупного рогатого скота. На лужайках и детских площадках Долины роз паслись молодые бычки и желтоглазые козы. На балконах многоэтажек горланили петухи. Хозяева животных и птицы продавали излишки сельхозпродукции на рынках столицы.
Справедливости ради отметим, что Серафим Александрович жил сам и давал жить другим. В его бытность в Кишиневе появились первые супермаркеты и «сиротские кварталы». Любимым средством передвижения «безлошадных» кишиневцев стали маршрутки.
В конце 2004 года, незадолго до парламентских выборов, в местной прессе разразился скандал, прозванный журналистами «Кишиневгейтом». Он начался с того, что председатель Общества защиты потребителей Григорий Бендерский обнародовал факты о незаконном распределении общественных земель (вскоре после этого он погиб в автокатастрофе). Речь шла о 600 участках в парковых зонах, которые, вопреки действующему законодательству, были переданы под строительство. Подписи чиновников под разрешительными документами появились в рекордно короткие сроки – в три дня, которые, к тому же, были выходными. В бумагах значилась и подпись мэра, которую, однако, тот своей не признал.
Скандал продлился до парламентских выборов 2005 года и затих. На незаконно розданных участках выросли дома, построенные по законам красоты и гармонии их владельцев. Серафим Александрович пересел из кресла столичного мэра в кресло депутата парламента.
"Зовет на подвиг для молдавского народа Коммунистическая партия страны"
Василий Урсу был не полноценным мэром, а лишь исполняющим обязанности градоначальника (июль 2005-январь 2007). Органчик в его голове отбивал четкий ритм директив центральной власти. Заметно «одеревенившийся» Кишинев надлежало превратить в европейскую столицу.
Для начала убрали маршрутки с бульвара Штефана чел Маре и ликвидировали стихийные рынки в центре столицы, что вызвало акции протеста. Торговцы жаловались на дороговизну мест на базарах и просили все вернуть на круги своя. Мэр остался непреклонным. Экономическим агентам, чьи предприятия расположены в центре города, было предложено отремонтировать тротуары перед своими магазинами. С тех пор тротуары стали напоминать разноцветные лоскутные коврики в сельском доме.
Превращение в европейскую столицу символизировалось также осушением Комсомольского озера. Воду из него выкачали осенью 2006 года. На дне обнаружили склад боеприпасов времен Великой Отечественной войны и кости доисторического мамонтенка. Об этом сообщили журналистам и поставили на проблеме точку.
Закрылся на неопределенное время цирк и начались разговоры о модернизации Республиканского стадиона. Было завершено строительство Северного автовокзала и запланирован новый грандиозный проект – реконструкция реки Бык с созданием на его берегах зоны отдыха. Мэр заговорил также о необходимости реконструкции очистных сооружений. Но руки не дошли.
В уютном дворике на углу Штефана чел Маре и Армянской была снесена детская спортплощадка, этот участок был передан под строительство. Сейчас там фешенебельное здание из стекла и мрамора – новый офис ПКРМ.
В конце января 2007 года Василе Урсу, продемонстрировавший на посту мэра высокий профессионализм и дисциплину, был назначен главой министерства транспорта. А его место занял вице-мэр Вячеслав Иордан.
«Прощай, мы расстаемся навсегда»
Человек, которого коммунисты прочили в градоначальники, кишиневцам не полюбился сразу, хотя ничего для города он не сделал – ни хорошего, ни плохого. Разве что немало их позабавил. Роль клоуна отвели ему имиджмейкеры, решившие, что образ столичного генпримара немыслим без окровавленной руки. И по всему городу были развешаны плакаты с изображением Иордана, который приветливо машет гражданам ручкой в красной перчатке. Это было прощание…
При Иордане успели только разрушить Республиканский стадион. А что еще успеешь за три месяца – с конца января по апрель 2007 г.?
«Love me tender, love me sweet»
«Выбери меня, выбери меня», - пел органчик голосом Надежды Чепраги в голове Дорина Киртоакэ, когда перед местными выборами в июле 2005 года он ходил по Кишиневу, раздавая прохожим флайеры со своим изображением. Однако те выборы – и 10 июля, и 25-го – были признаны несостоявшимися. И юный политик еще два года ждал своего часа. Дождался.
Органчик сменил мелодию. Дорин Киртоакэ – род деятельности. Нужно сказать, он мужественно сносил все нападки коммунистических оппонентов и даже сделал для города пару полезных дел. Прекратилась вонь с очистных, респект! Благоустроены остановки. Отремонтированы улицы Трандафирулуй и Леха Качиньского (про улицу Алба-Юлия тактично промолчим). Наведен порядок в парке Долина Роз. Построено несколько детских и спортивных площадок.
Спасибо, только все это можно было сделать за год. На что же пошли три остальные года мэрского срока? На отдачу распоряжений, которые никто не выполняет. На внедрение музыкальной культуры среди пассажиров общественного транспорта. На борьбу с коммунизмом. телеинтервью, мероприятия по открытию памятных камней, предвыборную кампанию… На мечты, наконец. Вот к апрелю возродится Комсомольское озеро. Вот поедут к нему голубые троллейбусы. Вот в Кишиневе будет построена копия стамбульского собора св.Софии. Вот изменится менталитет граждан и, радостно взявшись за руки, двинутся они по отремонтированным тротуарам навстречу светлому европейскому будущему.
Кишинев, между тем, уже махнул на себя рукой, как женщина, уставшая ждать принца на белом коне. Зато Дорин Киртоакэ снова хочет баллотироваться в мэры.
Мой бедный город, где цветок из камня?
Это уже поет мой органчик. Наверное, нельзя без склероза так долго жить на одном месте. Слишком много помнишь. Помнишь, например, как выпускались какие-то постановления по долгострою и по охране архитектурных памятников. Как запрещалось строительство в зеленых зонах. Как намеревались решить проблему бродячих животных. Как совсем недавно обещали привести в порядок подъезды жилых домов. Ну и прочие мелочи.
И так эти воспоминания раздражают, так выводят из себя, что уже начинают возмущать даже благие намерения кишиневского руководства. Вот, например, на прошлой неделе сгорела церковь св.Матроны. И уже через день примэрия решила выделить на ее восстановление 4 миллиона леев. Нет ведь, чтоб порадоваться за прихожан, нет ведь, чтоб похвалить начальство за быстрое реагирование, нет. Начинаешь думать, а почему, собственно, из городского бюджета? Почему на это деньги есть, а на реконструкцию рассыпающегося памятника архитектуры на улице Букурешть, где когда-то располагалось общество «Знание», денег нет? Почему примэрия подставила плечо одним погорельцам и совершенно забыла, что в те же дни сгорело несколько квартир в доме на улице Тестемицану и люди остались без крова? Церковь у нас отделена от государства и было бы правильнее, если б на ее восстановление шли не налоги граждан, а частные пожертвования. Хотят городские власти помочь церкви, пусть соберут экономических агентов и обратятся к ним с просьбой. Пусть инициируют теле- или радиомарафон по сбору средств, как это делалось во время реконструкции Каприянского монастыря. Пусть организуют субботник и сами покажут пример, выйдя с лопатами и граблями на пепелище. А если резервный фонд так жжет карман, то пусть потратят эти деньги на другое, не менее богоугодное дело, подкинув энную сумму приюту для бездомных. Хотя бы для того, чтобы поплотнее кормить несчастных в период холодов.
Но кто об этом думает в канун местных выборов?
Когда Пушкин писал «Проклятый город Кишинев», наверное, он имел в виду «прОклятый». Такое впечатление, будто нас кто-то сглазил, лишив возможности выбирать тех, кто будет служить нам, а не своему карману или своей партии. Где найти мэра с органчиком, который будет наигрывать одну-единственную мелодию: «Мой белый город, свет мой негасимый, я весь в твоей, а ты в моей судьбе»? Может, не родился еще этот человек?
Юлия СЕМЕНОВА
Enews
Взять хотя бы градоначальников столицы независимой Молдовы. У каждого из них свой органчик в голове. И, повинуясь пению этого чудного инструмента, каждый кишиневский мэр и руководил городом.
«Прочь влияние извне, привыкайте к новизне»
Переездом сидящих на скамеечке бронзовых основоположников марксизма от здания парламента на территорию ВВЦ Кишинев обязан первому мэру «освобожденной» столицы Николаю Костину. В период его правления (1990-1994) с площади Великого национального собрания исчез В.И.Ленин, а из парка возле гостинцы «Молдова» - пролетарский писатель А.М.Горький.
Зато на домах появились новые таблички с названиями улиц. И гражданам пришлось наизусть заучивать свои новые, порой, труднопроизносимые адреса. На карте города обозначились улицы Сармижедзетуса, Монтана, Париж, Подул де Флорь, Топоширилор, Влад Цепеш, Зодиак и другие говорящие названия.
С большинства канализационных люков, как по взмаху волшебной палочки, исчезли чугунные крышки. Перестали гореть фонари. Появились первые уродливые ларьки с паленой водкой и круглосуточным режимом работы.
Жить в освобожденном от памяти «советских оккупантов» городе стало лучше. И уж точно – намного веселее.
«Во деревне то было в Ольховке"
Органчик в голове мэра-долгожителя Серафима Урекяна (август 1994-июль 2005) наигрывал другие, не столько политические, сколько хозяйственные мелодии. Во второй половине его царствования Кишинев превратился в огромный базар. Не было в городе ни одной улицы, где не торговали бы всем, что попадалось под руку, – от укропа с петрушкой до ковров со шторами.
По роскошным городским паркам гуляли стада мелкого и крупного рогатого скота. На лужайках и детских площадках Долины роз паслись молодые бычки и желтоглазые козы. На балконах многоэтажек горланили петухи. Хозяева животных и птицы продавали излишки сельхозпродукции на рынках столицы.
Справедливости ради отметим, что Серафим Александрович жил сам и давал жить другим. В его бытность в Кишиневе появились первые супермаркеты и «сиротские кварталы». Любимым средством передвижения «безлошадных» кишиневцев стали маршрутки.
В конце 2004 года, незадолго до парламентских выборов, в местной прессе разразился скандал, прозванный журналистами «Кишиневгейтом». Он начался с того, что председатель Общества защиты потребителей Григорий Бендерский обнародовал факты о незаконном распределении общественных земель (вскоре после этого он погиб в автокатастрофе). Речь шла о 600 участках в парковых зонах, которые, вопреки действующему законодательству, были переданы под строительство. Подписи чиновников под разрешительными документами появились в рекордно короткие сроки – в три дня, которые, к тому же, были выходными. В бумагах значилась и подпись мэра, которую, однако, тот своей не признал.
Скандал продлился до парламентских выборов 2005 года и затих. На незаконно розданных участках выросли дома, построенные по законам красоты и гармонии их владельцев. Серафим Александрович пересел из кресла столичного мэра в кресло депутата парламента.
"Зовет на подвиг для молдавского народа Коммунистическая партия страны"
Василий Урсу был не полноценным мэром, а лишь исполняющим обязанности градоначальника (июль 2005-январь 2007). Органчик в его голове отбивал четкий ритм директив центральной власти. Заметно «одеревенившийся» Кишинев надлежало превратить в европейскую столицу.
Для начала убрали маршрутки с бульвара Штефана чел Маре и ликвидировали стихийные рынки в центре столицы, что вызвало акции протеста. Торговцы жаловались на дороговизну мест на базарах и просили все вернуть на круги своя. Мэр остался непреклонным. Экономическим агентам, чьи предприятия расположены в центре города, было предложено отремонтировать тротуары перед своими магазинами. С тех пор тротуары стали напоминать разноцветные лоскутные коврики в сельском доме.
Превращение в европейскую столицу символизировалось также осушением Комсомольского озера. Воду из него выкачали осенью 2006 года. На дне обнаружили склад боеприпасов времен Великой Отечественной войны и кости доисторического мамонтенка. Об этом сообщили журналистам и поставили на проблеме точку.
Закрылся на неопределенное время цирк и начались разговоры о модернизации Республиканского стадиона. Было завершено строительство Северного автовокзала и запланирован новый грандиозный проект – реконструкция реки Бык с созданием на его берегах зоны отдыха. Мэр заговорил также о необходимости реконструкции очистных сооружений. Но руки не дошли.
В уютном дворике на углу Штефана чел Маре и Армянской была снесена детская спортплощадка, этот участок был передан под строительство. Сейчас там фешенебельное здание из стекла и мрамора – новый офис ПКРМ.
В конце января 2007 года Василе Урсу, продемонстрировавший на посту мэра высокий профессионализм и дисциплину, был назначен главой министерства транспорта. А его место занял вице-мэр Вячеслав Иордан.
«Прощай, мы расстаемся навсегда»
Человек, которого коммунисты прочили в градоначальники, кишиневцам не полюбился сразу, хотя ничего для города он не сделал – ни хорошего, ни плохого. Разве что немало их позабавил. Роль клоуна отвели ему имиджмейкеры, решившие, что образ столичного генпримара немыслим без окровавленной руки. И по всему городу были развешаны плакаты с изображением Иордана, который приветливо машет гражданам ручкой в красной перчатке. Это было прощание…
При Иордане успели только разрушить Республиканский стадион. А что еще успеешь за три месяца – с конца января по апрель 2007 г.?
«Love me tender, love me sweet»
«Выбери меня, выбери меня», - пел органчик голосом Надежды Чепраги в голове Дорина Киртоакэ, когда перед местными выборами в июле 2005 года он ходил по Кишиневу, раздавая прохожим флайеры со своим изображением. Однако те выборы – и 10 июля, и 25-го – были признаны несостоявшимися. И юный политик еще два года ждал своего часа. Дождался.
Органчик сменил мелодию. Дорин Киртоакэ – род деятельности. Нужно сказать, он мужественно сносил все нападки коммунистических оппонентов и даже сделал для города пару полезных дел. Прекратилась вонь с очистных, респект! Благоустроены остановки. Отремонтированы улицы Трандафирулуй и Леха Качиньского (про улицу Алба-Юлия тактично промолчим). Наведен порядок в парке Долина Роз. Построено несколько детских и спортивных площадок.
Спасибо, только все это можно было сделать за год. На что же пошли три остальные года мэрского срока? На отдачу распоряжений, которые никто не выполняет. На внедрение музыкальной культуры среди пассажиров общественного транспорта. На борьбу с коммунизмом. телеинтервью, мероприятия по открытию памятных камней, предвыборную кампанию… На мечты, наконец. Вот к апрелю возродится Комсомольское озеро. Вот поедут к нему голубые троллейбусы. Вот в Кишиневе будет построена копия стамбульского собора св.Софии. Вот изменится менталитет граждан и, радостно взявшись за руки, двинутся они по отремонтированным тротуарам навстречу светлому европейскому будущему.
Кишинев, между тем, уже махнул на себя рукой, как женщина, уставшая ждать принца на белом коне. Зато Дорин Киртоакэ снова хочет баллотироваться в мэры.
Мой бедный город, где цветок из камня?
Это уже поет мой органчик. Наверное, нельзя без склероза так долго жить на одном месте. Слишком много помнишь. Помнишь, например, как выпускались какие-то постановления по долгострою и по охране архитектурных памятников. Как запрещалось строительство в зеленых зонах. Как намеревались решить проблему бродячих животных. Как совсем недавно обещали привести в порядок подъезды жилых домов. Ну и прочие мелочи.
И так эти воспоминания раздражают, так выводят из себя, что уже начинают возмущать даже благие намерения кишиневского руководства. Вот, например, на прошлой неделе сгорела церковь св.Матроны. И уже через день примэрия решила выделить на ее восстановление 4 миллиона леев. Нет ведь, чтоб порадоваться за прихожан, нет ведь, чтоб похвалить начальство за быстрое реагирование, нет. Начинаешь думать, а почему, собственно, из городского бюджета? Почему на это деньги есть, а на реконструкцию рассыпающегося памятника архитектуры на улице Букурешть, где когда-то располагалось общество «Знание», денег нет? Почему примэрия подставила плечо одним погорельцам и совершенно забыла, что в те же дни сгорело несколько квартир в доме на улице Тестемицану и люди остались без крова? Церковь у нас отделена от государства и было бы правильнее, если б на ее восстановление шли не налоги граждан, а частные пожертвования. Хотят городские власти помочь церкви, пусть соберут экономических агентов и обратятся к ним с просьбой. Пусть инициируют теле- или радиомарафон по сбору средств, как это делалось во время реконструкции Каприянского монастыря. Пусть организуют субботник и сами покажут пример, выйдя с лопатами и граблями на пепелище. А если резервный фонд так жжет карман, то пусть потратят эти деньги на другое, не менее богоугодное дело, подкинув энную сумму приюту для бездомных. Хотя бы для того, чтобы поплотнее кормить несчастных в период холодов.
Но кто об этом думает в канун местных выборов?
Когда Пушкин писал «Проклятый город Кишинев», наверное, он имел в виду «прОклятый». Такое впечатление, будто нас кто-то сглазил, лишив возможности выбирать тех, кто будет служить нам, а не своему карману или своей партии. Где найти мэра с органчиком, который будет наигрывать одну-единственную мелодию: «Мой белый город, свет мой негасимый, я весь в твоей, а ты в моей судьбе»? Может, не родился еще этот человек?
Юлия СЕМЕНОВА
Enews