СВИСТЕТЬ - НЕ МЕШКИ ТАСКАТЬ
В Молдове стартовал очередной политический сезон. Насколько он будет эффективен не для политиков, сладострастно вступивших в электоральную гонку, а для простого народа - зависит во многом от реализации экономической составляющей деятельности верховной власти. Пока, к сожалению, на этом направлении успехов немного. А вот проблемы множатся, как снежный ком, от политического сезона к политическому сезону. Мы живем в такое время, когда верховная власть чуть ли не ежемесячно объявляет о новых революционных изменениях в экономике Молдовы, которые обязательно сделают жизнь народа краше и веселей. На самом же деле никаких заметных перемен к лучшему не происходит, ибо речь идет исключительно о декларировании намерений, которые хорошо воспринимаются на слух, но для того, чтобы воплотить их в дело, необходимо приложить вполне конкретные усилия. А на них-то нынешняя власть попросту неспособна...
Как известно, любая плодотворная идея имеет две составляющие - замысел и воплощение. Знаменитое библейское изречение апостола Иоанна Богослова "Сначала было Слово" по своей семантике уже предполагает, что далее обязательно должно последовать дело. Но именно на этом стыке у руководства и происходит сбой. Красиво сказав, оно впоследствии демонстрирует полную неспособность к действию. Создается впечатление, что для них главное - позабористее выразиться, и пока народ будет приходить в себя от всего услышанного, резко перейти к озвучиванию очередной инициативы. Именно такая участь постигла прошлогодние предложения главы государства, связанные с легализацией "черного капитала", налоговой амнистией и введением нулевой процентной ставки налога на прибыль в случае ее реинвестирования. Шумели об этом не более месяца, расхваливали на все лады, рисовали радужные перспективы. А результат?
В этой ситуации правительство идет ва-банк. Оно перестает говорить о революционных достижениях в сфере либерализации экономики и переключается на более конкретную экономическую задачу - обеспечение энергетической безопасности страны. К этой цели верховная власть движется давно. Сначала для ее достижения построили нефтяной терминал в Джурджулештах, покончив с позорным "долгостроем века", но она не наступила, так как выяснилось, что топливо надо на чем-то доставлять в центральные районы страны. Стали строить 41-километровую железнодорожную ветку от Кагула, запросив на проект ни много ни мало 1 миллиард леев, но это только удлинило процесс во времени и в пространстве. А безопасность все не наступает. Протянули 70-километровый обводной газопровод Токуз-Кайнары-Мерены, но его эксплуатация, оказывается, эффективна только в резервном режиме. Энергетическая безопасность все равно остается под угрозой. Тогда решили строить теплоэлектростанцию на угле мощностью 165 мегаватт с соблюдением всех экологических требований, предъявляемых к АЭС, освоить в результате 200 миллионов долларов и не только почувствовать себя в полной энергетической безопасности, но и начать экспорт электричество.
В последнее время появилась существенная оговорка. Правительство заявило, что мощность последнего энергетического объекта будет выше - она достигнет 200 мегаватт, следовательно, его стоимость возрастет по меньшей мере до $250 миллионов. Ставки, выходит, растут, но прибавляет ли это надежды? Народу от всех этих сказок об энергетических чудесах никакого облегчения, поскольку цены на киловатт-час, другие энергетические продукты в последнее время заметно возросли, и ему надо думать о том, как бы выжить в предлагаемых обстоятельствах. А чтобы легче думалось, златоусты верховной власти заводят речь о нанотехнологиях. В глобальном смысле таковые признаны наиболее перспективным направлением в развитии науки и техники в XXI и нескольких последующих веках. Большая работа по их созданию проводится сегодня в США и Европе, активно включилась в их разработку, набрав при этом неплохие темпы, Россия. Мы же при нашем уровне финансирования научно-исследовательской и научно-производственной деятельности просто создаем шум по поводу необходимости их повсеместного внедрения, сидя где-то на галерке этого мирового процесса.
Спрашивается: что же это за экономика такая, где принимаются стратегические программы и возводятся важные объекты, полезность которых остается исключительно на бумаге? Положение с новациями, инновациями, инициативами в ней настолько запутано, что в какой-то момент перестаешь понимать, что на самом деле происходит, насколько обоснован тот или иной шаг, предпринимаемый правящей верхушкой, какой в каждом конкретном случае ожидается эффект. Все отчеты нашего руководства о непреходящих успехах экономических реформ чем-то напоминают винегрет, сумбур вместо музыки.
Безусловно, есть более приземленные вещи, которые волнуют всех без исключения сограждан не завтра и не послезавтра, а в данный конкретный момент. Например, как реализуется правительственная программа по созданию 300 тысяч новых рабочих мест, высококвалифицированных и, следовательно, высокооплачиваемых. В данном смысле, полагаю, руководство страны занимается откровенным начетничеством, извлекая рабочие места из сферы теневого бизнеса и регистрируя их как вновь созданные. Не способствует решению поставленной задачи и курс, взятый на профориентацию молодежи. Рабочие специальности, конечно, сегодня востребованы, но низкий уровень заработков в промышленности и жилищно-коммунальном хозяйстве, скорее всего, приведет к тому, что "молдавский водопроводчик", обретя профессию, всеми легальными и нелегальными способами двинется в Западную Европу, чтобы своим прилежанием и неприхотливостью в вопросах оплаты труда вытеснить с ее рынков услуг своего польского собрата. Средняя заработная плата в размере 300 долларов США к истечению второго срока своего пребывания на вершине власти декларируется высшим руководством страны как некий рубеж, преодолев который, мы заживем по нормам цивилизованного евро-атлантического бытия. Правда, и его можно уже считать устаревшим. Президент Владимир Воронин ставит перед правительством задачу в последующие два года после парламентских выборов-2009 довести среднюю зарплату до 500 евро, но при этом не говорится, где же эти деньги брать, поскольку экономический рост в стране обеспечивается не воссозданием реального сектора экономики, а за счет заочной эксплуатации гастарбайтерского труда. Но, по сути - и это следует признать запрограммированным отставанием от тех стран, на чьи экономики мы сегодня пытаемся ориентироваться.
В Словении, Польше, Чехии и других государствах Центральной и Восточной Европы, вступивших с нами в эпоху переходной экономики практически одновременно, среднестатистическая зарплата уже перевалила за тысячу евро (единая европейская валюта, как вы осведомлены сегодня почти наполовину дороже американской). Притом, что цены в них на многие виды товаров и услуг ниже, чем в стране, имеющей на протяжении всего периода реформ устойчивое реноме самой нищей в Старом Свете. А Воронин и его окружение говорят всего о трех сотнях долларов, причем не сегодня, а только через год и только посредством удержания курса "американца" на очень низком уровне по отношению к лею. И это выдается, как какое-то невероятное достижение, заслуживающее всеобщего восхищения.
Укрепление лея, коим при полной поддержке МВФ так восторгается сегодня верховная власть, записывая себе это в неоспоримые заслуги, - это благо для нашей экономики или нет? Любой японец, который смыслит в основах элементарной экономики не хуже нашего, ответит на этот вопрос отрицательно. И нам не мешало бы к нему прислушаться. Укреплять национальную валюту в ситуации, когда сальдо внешнеторгового баланса составляет почти полтора миллиарда долларов со знаком минус - по меньшей мере, глупо. Правительство говорит лишь о том, что разрыв между долей импорта и экспорта в последние два месяца прошлого года удалось лишь стабилизировать. Иными словами, если все будет хорошо, то в нынешнем году он сохранится в пределах все тех же полутора миллиардов, а не будет расти.
Национальный производитель, о котором государство печется на словах денно и нощно, может от такой заботы просто сгинуть. Но реальные интересы такового стоят сегодня у власти на последнем месте, коль скоро она увлечена более упоительным занятием - извлечением по заниженному курсу мировой валюты у гастарбайтеров и членов их семей. "Импорт" долларов и евро в Молдову достиг таких размеров, что за десять месяцев может легко покрыть это самое отрицательное сальдо, возникающее в результате неумелой внешнеэкономической деятельности. Чем не выход из ситуации, когда экономические успехи мнимы, но о них надо заявлять громогласно, как о великих победах? Преодолеть многие наши экономические неурядицы, в принципе, легко. Достаточно проявить жесткую политическую волю в вопросе выведения молдавского лея из нынешнего пресловутого валютного коридора, куда его загнали насильно, установить реальный обменный курс в пределах 19-22 единиц за один доллар США. И это ослабит прессинг, который испытывают сегодня тысячи экспортеров, и без того терпящих бедствие в связи с винным и сельскохозяйственным кризисом, разразившимся в молдавско-российских торгово-экономических отношениях.
Далее, многим людям на самом деле легче бы дышалось, и реально помогло бы им самим обеспечить себе устойчивый рост благосостояния, если бы государство прекратило, наконец, порочную практику изыскания все новых и новых бюджетов за счет беднейших слоев населения, облагаемых несметным количеством налогов, включая налог на недвижимость даже для тех, кто ею не владеет. Я имею в виду граждан, которые арендуют квартиры у государства. Для того, чтобы привести в норму все вышеперечисленные мною несуразицы, не нужны ни деньги, ни какие-либо другие материальные затраты. Достало бы политической воли тех, от кого все это зависит, но которой, увы, не наблюдается.
И так, с преодоления малых бед, мы обретем способность постепенно решать крупные экономические задачи, связанные и со становлением реального сектора экономики, и с созданием положительного внешнеторгового баланса, и с привлечением крупных зарубежных инвестиций, и с развитием нанотехнологий. Иными словами, со всем тем, что при правильном государственном подходе действительно может сделать нашу жизнь краше и веселей.
Сегодня в политических верхах, почти семь лет тому назад взявших на себя всю полноту ответственности за управление Молдовой, принято много говорить о том, какой должна быть экономика. А между тем, экономика просто должна быть. Ее нормальное функционирование должно обеспечиваться 7-9 процентным уровнем инфляции, который отражал бы реальный рост цен на потребительском рынке товаров и услуг, а не макроэкономическими выкладками Национального банка Молдовы, слишком уж разнящимися с тем обвалом цен, который наблюдается всеми нами чуть ли не ежемесячно на прилавках магазинов и рынков. Составляющими нашей экономики, безусловно, должны быть примерно равные доли импорта и экспорта в системе внешней торговли, а индикатор капиталовложений, в том числе и зарубежных, в ее отрасли постоянно должен находиться где-то на уровне полутора миллиардов американских долларов (сегодня этот показатель в шесть-семь раз ниже), причем более половины привлекаемых инвестиций должны быть прямыми. Сегодня молдавская экономика зиждется на двух китах - жестком администрировании со стороны верховной власти (виртуальная, если так можно высказаться, составляющая) и гастарбайтерских "инвестициях" в кавычках - ее реальном наполнителе живыми деньгами. Когда основные средства добываются не в результате функционирования производства и извлечения прибыли от внешнеэкономической деятельности, а ввозятся из-за рубежа, она не может быть эффективной. Это аксиома.
Если верить верховной власти, то в нашей экономике чуть ли не каждый месяц происходит революционный переворот. Как тут не вспомнить некую африканскую страну из известного анекдота, где за последнюю неделю прошло пятнадцать революций, но народу запомнились только третья, седьмая и двенадцатая, которые сопровождались шумными карнавалами. В нашем прискорбном случае их можно легко заменить очередным фестивалем пива или праздником вина. Только вот "шестой вопрос" в решении насущных экономических задач, он - не самый главный.
Если в ходе политического сезона, последнего перед предвыборной парламентской кампанией 2009 года, хотя бы не начнут решаться первоочередные экономические задачи, хорошо озвученные в устных декларациях и на бумаге, то Молдову и ее народ ожидают тяжелые времена. Может статься так, что большая часть избирателей просто откажется участвовать в голосовании, что фактически станет вотумом недоверия всему политическому классу страны.
Как известно, любая плодотворная идея имеет две составляющие - замысел и воплощение. Знаменитое библейское изречение апостола Иоанна Богослова "Сначала было Слово" по своей семантике уже предполагает, что далее обязательно должно последовать дело. Но именно на этом стыке у руководства и происходит сбой. Красиво сказав, оно впоследствии демонстрирует полную неспособность к действию. Создается впечатление, что для них главное - позабористее выразиться, и пока народ будет приходить в себя от всего услышанного, резко перейти к озвучиванию очередной инициативы. Именно такая участь постигла прошлогодние предложения главы государства, связанные с легализацией "черного капитала", налоговой амнистией и введением нулевой процентной ставки налога на прибыль в случае ее реинвестирования. Шумели об этом не более месяца, расхваливали на все лады, рисовали радужные перспективы. А результат?
В этой ситуации правительство идет ва-банк. Оно перестает говорить о революционных достижениях в сфере либерализации экономики и переключается на более конкретную экономическую задачу - обеспечение энергетической безопасности страны. К этой цели верховная власть движется давно. Сначала для ее достижения построили нефтяной терминал в Джурджулештах, покончив с позорным "долгостроем века", но она не наступила, так как выяснилось, что топливо надо на чем-то доставлять в центральные районы страны. Стали строить 41-километровую железнодорожную ветку от Кагула, запросив на проект ни много ни мало 1 миллиард леев, но это только удлинило процесс во времени и в пространстве. А безопасность все не наступает. Протянули 70-километровый обводной газопровод Токуз-Кайнары-Мерены, но его эксплуатация, оказывается, эффективна только в резервном режиме. Энергетическая безопасность все равно остается под угрозой. Тогда решили строить теплоэлектростанцию на угле мощностью 165 мегаватт с соблюдением всех экологических требований, предъявляемых к АЭС, освоить в результате 200 миллионов долларов и не только почувствовать себя в полной энергетической безопасности, но и начать экспорт электричество.
В последнее время появилась существенная оговорка. Правительство заявило, что мощность последнего энергетического объекта будет выше - она достигнет 200 мегаватт, следовательно, его стоимость возрастет по меньшей мере до $250 миллионов. Ставки, выходит, растут, но прибавляет ли это надежды? Народу от всех этих сказок об энергетических чудесах никакого облегчения, поскольку цены на киловатт-час, другие энергетические продукты в последнее время заметно возросли, и ему надо думать о том, как бы выжить в предлагаемых обстоятельствах. А чтобы легче думалось, златоусты верховной власти заводят речь о нанотехнологиях. В глобальном смысле таковые признаны наиболее перспективным направлением в развитии науки и техники в XXI и нескольких последующих веках. Большая работа по их созданию проводится сегодня в США и Европе, активно включилась в их разработку, набрав при этом неплохие темпы, Россия. Мы же при нашем уровне финансирования научно-исследовательской и научно-производственной деятельности просто создаем шум по поводу необходимости их повсеместного внедрения, сидя где-то на галерке этого мирового процесса.
Спрашивается: что же это за экономика такая, где принимаются стратегические программы и возводятся важные объекты, полезность которых остается исключительно на бумаге? Положение с новациями, инновациями, инициативами в ней настолько запутано, что в какой-то момент перестаешь понимать, что на самом деле происходит, насколько обоснован тот или иной шаг, предпринимаемый правящей верхушкой, какой в каждом конкретном случае ожидается эффект. Все отчеты нашего руководства о непреходящих успехах экономических реформ чем-то напоминают винегрет, сумбур вместо музыки.
Безусловно, есть более приземленные вещи, которые волнуют всех без исключения сограждан не завтра и не послезавтра, а в данный конкретный момент. Например, как реализуется правительственная программа по созданию 300 тысяч новых рабочих мест, высококвалифицированных и, следовательно, высокооплачиваемых. В данном смысле, полагаю, руководство страны занимается откровенным начетничеством, извлекая рабочие места из сферы теневого бизнеса и регистрируя их как вновь созданные. Не способствует решению поставленной задачи и курс, взятый на профориентацию молодежи. Рабочие специальности, конечно, сегодня востребованы, но низкий уровень заработков в промышленности и жилищно-коммунальном хозяйстве, скорее всего, приведет к тому, что "молдавский водопроводчик", обретя профессию, всеми легальными и нелегальными способами двинется в Западную Европу, чтобы своим прилежанием и неприхотливостью в вопросах оплаты труда вытеснить с ее рынков услуг своего польского собрата. Средняя заработная плата в размере 300 долларов США к истечению второго срока своего пребывания на вершине власти декларируется высшим руководством страны как некий рубеж, преодолев который, мы заживем по нормам цивилизованного евро-атлантического бытия. Правда, и его можно уже считать устаревшим. Президент Владимир Воронин ставит перед правительством задачу в последующие два года после парламентских выборов-2009 довести среднюю зарплату до 500 евро, но при этом не говорится, где же эти деньги брать, поскольку экономический рост в стране обеспечивается не воссозданием реального сектора экономики, а за счет заочной эксплуатации гастарбайтерского труда. Но, по сути - и это следует признать запрограммированным отставанием от тех стран, на чьи экономики мы сегодня пытаемся ориентироваться.
В Словении, Польше, Чехии и других государствах Центральной и Восточной Европы, вступивших с нами в эпоху переходной экономики практически одновременно, среднестатистическая зарплата уже перевалила за тысячу евро (единая европейская валюта, как вы осведомлены сегодня почти наполовину дороже американской). Притом, что цены в них на многие виды товаров и услуг ниже, чем в стране, имеющей на протяжении всего периода реформ устойчивое реноме самой нищей в Старом Свете. А Воронин и его окружение говорят всего о трех сотнях долларов, причем не сегодня, а только через год и только посредством удержания курса "американца" на очень низком уровне по отношению к лею. И это выдается, как какое-то невероятное достижение, заслуживающее всеобщего восхищения.
Укрепление лея, коим при полной поддержке МВФ так восторгается сегодня верховная власть, записывая себе это в неоспоримые заслуги, - это благо для нашей экономики или нет? Любой японец, который смыслит в основах элементарной экономики не хуже нашего, ответит на этот вопрос отрицательно. И нам не мешало бы к нему прислушаться. Укреплять национальную валюту в ситуации, когда сальдо внешнеторгового баланса составляет почти полтора миллиарда долларов со знаком минус - по меньшей мере, глупо. Правительство говорит лишь о том, что разрыв между долей импорта и экспорта в последние два месяца прошлого года удалось лишь стабилизировать. Иными словами, если все будет хорошо, то в нынешнем году он сохранится в пределах все тех же полутора миллиардов, а не будет расти.
Национальный производитель, о котором государство печется на словах денно и нощно, может от такой заботы просто сгинуть. Но реальные интересы такового стоят сегодня у власти на последнем месте, коль скоро она увлечена более упоительным занятием - извлечением по заниженному курсу мировой валюты у гастарбайтеров и членов их семей. "Импорт" долларов и евро в Молдову достиг таких размеров, что за десять месяцев может легко покрыть это самое отрицательное сальдо, возникающее в результате неумелой внешнеэкономической деятельности. Чем не выход из ситуации, когда экономические успехи мнимы, но о них надо заявлять громогласно, как о великих победах? Преодолеть многие наши экономические неурядицы, в принципе, легко. Достаточно проявить жесткую политическую волю в вопросе выведения молдавского лея из нынешнего пресловутого валютного коридора, куда его загнали насильно, установить реальный обменный курс в пределах 19-22 единиц за один доллар США. И это ослабит прессинг, который испытывают сегодня тысячи экспортеров, и без того терпящих бедствие в связи с винным и сельскохозяйственным кризисом, разразившимся в молдавско-российских торгово-экономических отношениях.
Далее, многим людям на самом деле легче бы дышалось, и реально помогло бы им самим обеспечить себе устойчивый рост благосостояния, если бы государство прекратило, наконец, порочную практику изыскания все новых и новых бюджетов за счет беднейших слоев населения, облагаемых несметным количеством налогов, включая налог на недвижимость даже для тех, кто ею не владеет. Я имею в виду граждан, которые арендуют квартиры у государства. Для того, чтобы привести в норму все вышеперечисленные мною несуразицы, не нужны ни деньги, ни какие-либо другие материальные затраты. Достало бы политической воли тех, от кого все это зависит, но которой, увы, не наблюдается.
И так, с преодоления малых бед, мы обретем способность постепенно решать крупные экономические задачи, связанные и со становлением реального сектора экономики, и с созданием положительного внешнеторгового баланса, и с привлечением крупных зарубежных инвестиций, и с развитием нанотехнологий. Иными словами, со всем тем, что при правильном государственном подходе действительно может сделать нашу жизнь краше и веселей.
Сегодня в политических верхах, почти семь лет тому назад взявших на себя всю полноту ответственности за управление Молдовой, принято много говорить о том, какой должна быть экономика. А между тем, экономика просто должна быть. Ее нормальное функционирование должно обеспечиваться 7-9 процентным уровнем инфляции, который отражал бы реальный рост цен на потребительском рынке товаров и услуг, а не макроэкономическими выкладками Национального банка Молдовы, слишком уж разнящимися с тем обвалом цен, который наблюдается всеми нами чуть ли не ежемесячно на прилавках магазинов и рынков. Составляющими нашей экономики, безусловно, должны быть примерно равные доли импорта и экспорта в системе внешней торговли, а индикатор капиталовложений, в том числе и зарубежных, в ее отрасли постоянно должен находиться где-то на уровне полутора миллиардов американских долларов (сегодня этот показатель в шесть-семь раз ниже), причем более половины привлекаемых инвестиций должны быть прямыми. Сегодня молдавская экономика зиждется на двух китах - жестком администрировании со стороны верховной власти (виртуальная, если так можно высказаться, составляющая) и гастарбайтерских "инвестициях" в кавычках - ее реальном наполнителе живыми деньгами. Когда основные средства добываются не в результате функционирования производства и извлечения прибыли от внешнеэкономической деятельности, а ввозятся из-за рубежа, она не может быть эффективной. Это аксиома.
Если верить верховной власти, то в нашей экономике чуть ли не каждый месяц происходит революционный переворот. Как тут не вспомнить некую африканскую страну из известного анекдота, где за последнюю неделю прошло пятнадцать революций, но народу запомнились только третья, седьмая и двенадцатая, которые сопровождались шумными карнавалами. В нашем прискорбном случае их можно легко заменить очередным фестивалем пива или праздником вина. Только вот "шестой вопрос" в решении насущных экономических задач, он - не самый главный.
Если в ходе политического сезона, последнего перед предвыборной парламентской кампанией 2009 года, хотя бы не начнут решаться первоочередные экономические задачи, хорошо озвученные в устных декларациях и на бумаге, то Молдову и ее народ ожидают тяжелые времена. Может статься так, что большая часть избирателей просто откажется участвовать в голосовании, что фактически станет вотумом недоверия всему политическому классу страны.