У "замороженного конфликта" истекает срок годностиНе сказать, чтобы на этой земле время совсем уж остановилось, хотя раскол Молдавии на самопровозглашенную Приднестровскую республику и остальную часть – это, безусловно, анахронизм. Определенно это земля, которая для большей части внешнего мира практически не существует – о ней вспоминают очень редко. В отличие от Грузии, где имеют место два сходных "замороженных конфликта", начавшиеся в период распада СССР, Молдавия в стратегическом отношении ценна лишь тем, что по ней протекает река Днестр. Грузия, напротив, – лучшая (и, по сути, единственная) надежда Запада на подрыв монополии Кремля на трубопроводы.Много лет переговоры с сепаратистскими властями Приднестровья, где для большинства населения родные языки – славянские, ничего не давали. Слишком многим выгодна таможенная "черная дыра" в регионе, где большинство государств имеют высокие таможенные пошлины. Официально холодные отношения между правящими элитами Приднестровья, Молдавии, Украины и России на негласном уровне часто являются весьма тесными.Однако сторонние наблюдатели, отслеживающие конфликт, – в том числе Владимир Сокор, проживающий в Мюнхене опытный аналитик Jamestown Foundation, – подмечают признаки подвижек. Наблюдательная миссия ЕС, работающая на украинской границе, несколько осложнила жизнь контрабандистам. Новый таможенный регламент Молдавии стимулирует приднестровских экспортеров регистрироваться у местных властей. Законный и предсказуемый бизнес, возможно, не столь прибылен, как контрабанда, зато меньше нервотрепки. Это подрывает контроль сепаратистских властей.Подход молдавской стороны также стал меняться. Этим летом президент страны Владимир Воронин в кулуарах намекал на возможность заключения негласного мирного соглашения, которое гарантировало бы сепаратистам представительство в новом правительстве и парламенте страны. Такой план вызвал бурные протесты – как со стороны патриотично настроенных молдаван, считавших условия слишком мягкими, так и из-за рубежа, где возникли опасения, что в итоге Кремль получит слишком большое влияние в новом государстве.Враждебная реакция на этот план, по-видимому, заверила Воронина, что он все еще может рассчитывать на поддержку Запада, хотя она не всегда была стабильной. По-видимому, сейчас он выкинул из головы все мысли о приватных переговорах с Кремлем по неформальным каналам и начал предпринимать новые дипломатические усилия, стержнем которых является идея разоружения. Воронин отмечает, что и молдавская, и приднестровская армии "совершенно бесполезны", как сам говорит без обиняков. У Молдавии всего 6500 военнослужащих, у сепаратистов – 10 тысяч, а также кое-какая тяжелая артиллерия, полученная из российского арсенала, который остался в Приднестровье после распада СССР.Разоружение обеих сторон должно предполагать вывод остающихся в Приднестровье российских "миротворцев". На смену им придет подразделение международных наблюдателей. Взамен Воронин сделал властям Приднестровья ряд соблазнительных предложений: разрешить приднестровским фирмам пользоваться правами экспорта в ЕС, которых добилась для себя Молдавия; модернизировать транспортную инфраструктуру и получать часть дохода с нее; создать совместную телекомпанию под руководством независимых журналистов; предоставить официальную аккредитацию Приднестровскому университету, дабы его дипломы имели хоть какое-то международное признание и т.п.Все это было бы хорошо для жителей Приднестровья. Возможно, еще более настойчиво – ведь речь идет о том, чтобы склонить официальных лиц к иной позиции – Воронин говорит, что будет лоббировать в ЕС предложение о снятии запрета на въезд, наложенного на ряд руководителей сепаратистского режима.Взамен Верховный совет (парламент) в столице сепаратистов Тирасполе одобрил постановление о снижении налогов на молдавский импорт и отменил "налог на миграцию", который платили те, кто ездил из одной части Молдавии в другую.Это лишь шажки, и еще много чего может пойти не так. Но если Кремлю действительно надоел его дорогостоящий марионеточный режим, то путь к компромиссу сейчас выглядит куда более гладким, чем казалось много лет.