Вчера в столичном кинотеатре "Гаудеамус" завершился Фестиваль польского кино, организованный Посольством Польской Республики в Молдове и Институтом польской культуры Бухареста. В лице Анджея Вайды "Оскара" получает весь польский кинематограф, и без того далеко не обойденный наградами и призами (2000 год, Лос-Анджелес, США).К огромному плакату, анонсирующему новый блокбастер, привалилась и стоя дремлет подвыпившая бомжиха. Потом, встрепенувшись, она картинно раскидывает руки и затягивает бессвязную песнь, обращенную к многолюдной троллейбусной остановке. И вся эта сцена кажется целиком перенесенной в жизнь из какого-нибудь концептуального фильма.О польском искусстве бомжиха, ясное дело, ничего не знает. Да и мы не слишком осведомлены о последних работах всемирно известных режиссеров, операторов, актеров. Раньше, несмотря на мелкоячеистое сито соцреализма, эта информация была куда доступней.В 1974 году мы, студенты Кишиневского госуниверситета, большой группой отправились в путешествие по стране Шопена и Пендерецкого, Вита Ствоша и Виткевича, Адама Мицкевича, Чеслава Милоша и Юлиана Тувима, Славомира Мрожека, Станислава Лема и Станислава Ежи Леца. (Сейчас бы я добавила еще несколько имен, первое среди которых - Кароль Войтыла, Папа Иоанн Павел Второй, недавно ушедший из жизни). Незадолго до этого мы взялись изучать польский язык. Занятие на спецкурсе началось с того, что преподавательница написала на доске доступное нашему пониманию слово "ЧУВА" и прочла его по-польски: "РЫБА". "Пшепрашам" - старательно выговаривали наши непривычные губы дома, а потом в Варшаве, Кракове и других больших и малых городах. Незнакомая страна чаровала непохожестью ни на что в мире: старинные замки, обаятельные паненки, галантные паны, элегантные пани, дымящие сигареткой, а через минуту преклоняющие колени в костеле. Довелось нам побывать в Освенциме и Бжезинке, пройти последней дорогой обреченных от железной дороги, которой их привозили в лагеря смерти, до газовых камер, замаскированных под душевые. Не обошлось и без кино, которое произвело на нас сильнейшее впечатление, скорее нравственное, чем эстетическое, ведь то были кадры хроники, снятой, в том числе и советскими документалистами, при расследовании преступлений нацистов.Польское кино всегда было особенным. Оно не "прогибалось", и в нем никогда не исчезали подспудно или явно звучащие проблемы - католичество, фашистская оккупация при общем безмолвии Европы, лагеря, старые обиды на царскую Россию, а затем и Советский Союз: И это ощущение внутреннего сопротивления не могло не привлекать нас, живших в условиях куда большей внутренней несвободы.На фестивальных афишах - имена известнейших кинорежиссеров, актеров, операторов. В фойе кинотеатра разложены брошюры и журналы, знакомящие с классическим и современным искусством Польши. "Пшепрашам" - повторяю я, словно совершая еще одно путешествие в чудесную страну, не похожую ни на что в мире. Тем более, что картины идут на оригинальном языке, разве что сопровождаются субтитрами на английском и русском. И вход в зал, к слову говоря, свободный - каждый вечер в восемнадцать часов.Семь фильмов, показанных в "Гаудеамусе", как семь цветов радуги, представили весь спектр современного польского киноискусства. Первая любовь советских девушек (и юношей тоже) - Анджей Вайда. Боже мой, "Пепел и алмаз", "Земля обетованная", "Пейзаж после битвы"! Эти и другие его картины "польской школы" формировали наше сознание, утверждаю это. В "миллениумный" год великий режиссер получил "Оскара" за совокупность достижений, то есть за всю свою жизнь в искусстве. Американский Cinema Foundation при жизни учредил его именную Премию свободы для самого смелого в творческом отношении кинематографиста Центральной и Восточной Европы. Первым ее лауреатом стал сам пан Анджей. И теперь каждый год он вручает ее своим коллегам. Вторым лауреатом была Кира Муратова.Кишиневцы в эти декабрьские дни увидели две "исторические" работы Вайды - "Пан Тадеуш" (по поэме Мицкевича) и "Месть".Более позднее "кино морального беспокойства" ассоциируется у нас с именем Кшиштофа Занусси. Самый, пожалуй, знаменитый его фильм последних лет - "Жизнь как смертельная болезнь, передаваемая половым путем". История о враче, заболевшем раком и знающим, что он обречен, выводится на космический уровень размышлений о жизни, смерти, предназначении и преемственности поколений. В фестивальной программе можно было увидеть две работы Занусси - "Персона нон грата" (фильм снят при участии российской компании "Три Т" и Никиты Михалкова в компании замечательных польских актеров) и "Дополнение".Еще один представитель этого плодотворного направления - Кшиштоф Краузе. Его лента "Мой Никифор" с Кристиной Фельдман в главной роли открывала показ не случайно: на 40-м кинофестивале в Карловых Варах "Никифор" получил Гран-при за лучшую режиссуру и лучшую женскую роль.Главным пересмешником польского кино называют Марека Котерского. Его герои немного напоминают загнанного персонажа Олега Басилашвили из "Осеннего марафона", и жизнь их - такая же горькая и смешная трагикомедия. Представление об этом режиссере дал "День дурака" со звездным Мареком Кондратом.Наконец, новое поколение кинематографистов было представлено Магдаленой Пиекож. Ее "Pregi" (переводится это и как "Полосы", и как "Подтеки", и как "Следы бича", и как "Шрамы") сняты всего два года назад. Это откровенный и даже в чем-то шокирующий анализ взаимотношений людей, связанных чувством любви, и в то же время семью эту трудно назвать благополучной и даже просто нормальной, потому что здесь присутствует насилие. О художественных достоинствах ленты можно судить хотя бы по тому, что дебютная работа молодой "режиссерки" была номинирована на "Оскара" в категории зарубежного кино.Мне жаль, что фестиваль закончился. Но еще больше я сожалею, что в руках у меня нет кинокамеры и я не могу запечатлеть бомжиху, снова вертикально вздремнувшую на рекламном плакате блокбастера. А ведь это могло бы стать началом "молдавской школы" в мировом кино: Пшепрашам, то есть прошу прощения за шутку.