Часть первая: Судьба человекаВ нынешнем году исполняется 155 лет со дня рождения Ивана Суручана (1851-1897). Он прожил меньше полувека, но успел оставить в истории родного края значительный след. Скромному бессарабскому дворянину, не шибко богатому и не слишком образованному, суждено было стать зачинателем молдавской археологии. Ныне Иван Касьянович почти забыт, но в последней четверти позапрошлого века его имя было хорошо знакомо всем любителям классических древностей в Росcии. Он собрал богатейшую коллекцию антиков и создал в Кишиневе знаменитый музей Понта Эвксинского.О самом Суручане известно меньше, чем о его детище. Его отец, бессарабский помещик, умер, когда сын был совсем маленьким. Отчим, П.Шумский, стал для Ванечки настоящим другом. Благодаря ему мальчик с детства заинтересовался древней историей и начал коллекционировать монеты. Первоначальное образование он получил в Кишиневской гимназии. Затем учился в частной гимназии в Одессе и в Нежинском лицее князя Безбородко. Особых успехов в науках не проявлял, часто болел, а потом и вовсе оставил учение. Вернулся в Кишинев, где, "имея досуг и хорошее состояние", вернулся к былому детскому увлечению, но уже сознательно. Все свое время и все свои средства Суручан использовал теперь для приобретения классических древностей.Во второй половине XIX века грабительские раскопки и спекуляция антиками в северном Причерноморье приняли огромный размах. Чтобы спасти древности от вывоза за границу и не дать им попасть в случайные руки, Иван Касьянович по мере возможностей покупал их у торговцев и "диких археологов". При этом он старался побольше расспросить о том или ином предмете, уточнить место и обстоятельства его находки. Суручан не только поддерживал постоянную связь с отечественными и иностранными торговцами древностями, но и сам не раз ездил на раскопки. С согласия Археологической комиссии он раскапывал курганы в Бессарабии, в окрестностях древней Ольвии под Николаевом и за границей. Так постепенно образовался целый музей Понта Эвксинского. Первый археологический и вообще первый в Молдове. Для его создания энтузиасту пришлось потеснить собственную семью - жену, Ольгу Христофоровну, и маленьких детишек. Коллекция по-хозяйски разместилась во флигеле и части дома, где жили Суручаны в Кишиневе.В "Вадель-Воды" (так написано в бумагах) умерла собирательница древностей Наталья Николаевна Сикард. Осиротевшие без нее богатства поручили разбирать Ивану Касьяновичу. Он систематизировал экспонаты и присоединил их к уже имевшимся. Это были ископаемые камни с отпечатками дано исчезнувших растений, насекомых и животных, плиты с египетскими иероглифами и античные сосуды, множество предметов, принадлежавших культуре давным-давно вымерших этрусков, когда-то населявших Апеннинский полуостров.Собрание Сикард перешло в музей Понта Эвксинского. Эвксинским, то есть Гостеприимным, античные греки называли Черное море. На его северном побережье они заложили богатые колонии - Пантикапей, Херсонес, Тирас, Ольвию. А по близлежащим степям некогда кочевали древние скифы. Они хоронили своих вождей в курганах, щедро снаряжая покойников в дорогу. Найти такое захоронение до сих пор считается у археологов редкой удачей. "Добыча" ученых из скифского кургана, раскопанного в 1912 году близ Аккермана (нынешний Белгород-Днестровский Одесской области), в научных кругах именуется "бессарабским кладом". Найденные при раскопках каменные боевые топоры, серебряные кинжал, булавка и фрагменты копий, алебастровые набалдашники для булав датируются вторым тысячелетием до нашей эры и принадлежат бронзовому веку.Музей Суручана включал в себя несколько "кладов". Скульптуру, надгробия. Около 200 надписей. Золотые и серебряные украшения, изделия из бронзы, геммы. Примерно 12 000 монет, брактеаты (то есть монеты, отчеканенные лишь с одной стороны). Терракоты, несколько сотен стеклянных сосудов, амфоры, расписные вазы и другие керамические сосуды. Клейма, бусы, изделия из дерева и кости: В основном эти древности были найдены на юге России. В коллекции были также вещи, привезенные из Египта, Греции и Италии. Немалую часть нумизматической коллекции составляли средневековые монеты, имевшие хождение в том числе и в княжестве Молдова. Приблизительно к тому же времени и месту относились уникальные исторические документы, хранившиеся под стеклом.У Суручана была отличная археологическая библиотека. А когда коллекционер понял, что для занятий ему не обойтись без знания древнегреческого, он изучил язык самостоятельно. Особая дружба связывала его с академиком В. Латышевым. Иван Касьянович вел с ним постоянную переписку и сообщал обо всех находках амфорных ручек с надписями. Совместно они издали несколько сборников кратких и афористичных античных текстов. Да и другие исследователи могли свободно пользоваться экспонатами для научной работы и публикаций.За большие заслуги перед отечественной археологией и создание музея Суручан получил широкое признание в научном мире. Он стал почетным членом Румынской академии в Бухаресте, действительным членом Одесского общества истории и древностей, Русского археологического общества и Киевского церковно-археологического общества.В ноябре 1897 года Иван Касьянович внезапно скончался от скоротечной чахотки. Никто этого не ждал, в том числе и он сам. Оказалось, что Суручан не успел полностью обработать свои древности и принять меры для их сохранения в будущем. Ему не хватило времени составить даже каталог своих коллекций.Приглашенный для безопасности музея судебный пристав пришел в ужас от той огромной работы, которую ему предстояло проделать, и ограничился формальной описью: в таком-то помещении столько-то предметов: Председатель Археологической комиссии граф Бобринский написал вдове коллекционера письмо, в котором просил уступить российскому правительству все единицы хранения целиком. Дабы уберечь античные ценности от дробления и распродажи в частные руки, а тем паче - за границу. Ольга Христофоровна ответила согласием - при условии, что собрание "поступает в ведение одного из крупных музеев". Казалось, все складывается хорошо. Но хлопоты по передаче суручановского наследия "в хорошие руки" растянулись едва ли не на двадцать лет. Но это уже совсем другая история. Александра ЮНКО.