Провожая 2013 год. Приднестровье – вчерашний день?

Когда подводишь итоги года, первым делом пересматриваешь старые материалы, желая восстановить в голове хронологию событий. Но в данной теме я столкнулся с тем, что восстанавливать особо нечего. Переговорный процесс между Кишиневом и Тирасполем напоминал даже не перетягивание каната, а вялое перебрасывание сдутого мяча через сетку усталыми волейболистами.

 
Действительно, а чем запомнилось приднестровское урегулирование в уходящем году? Ничем существенным. Главным результатом 2013 года стало не отсутствие результата как такового, а наличие плотной пелены слухов, намеков и вбросов, главным мотивом которых стало создание информационного фона для становящегося неизбежным окончательного размежевания двух берегов.

 
Для начала напомню, что еще под занавес 2012 года глава Европейской комиссии Жозе Мануэл Баррозу в ходе визита в Кишинев заявил, что приднестровский конфликт более не должен служить препятствием для европейской интеграции Республики Молдова. Этот месседж был немедленно подхвачен румынской прессой и экспертным сообществом («знаменосцем» новой тенденции стал бывший советник и.о. президента Молдовы Дан Дунгачу, о чем свидетельствуют его многочисленные интервью за прошедший год), а затем перекинулся в информационное пространство Молдовы.

 
Видимо, в Кишиневе все-таки принято принципиальное решение отрывать от себя Приднестровье – разумеется, без официального признания такой стратегии! Можно назвать разные причины, но основной так или иначе окажется усталость Брюсселя, Бухареста и Кишинева от Тирасполя. Еще в начале 90х годов приднестровская пропаганда твердила, что непризнанная республика «своим существованием предотвратила уход Молдовы в Румынию». Сейчас, когда на дворе декабрь 2013 года, я понимаю, что такой посыл имел рациональное объяснение.

 
Действительно, движение за национальное возрождение конца 80х годов не могло не тревожить Москву, и ее естественной реакцией могло быть только упреждение, что и выразилось в стимулировании «сепаратистов против сепаратистов». В самом деле, только появление приднестровского очага помешало Молдове консолидировать государственность и также консолидировано осуществить унию с Румынией. Если, конечно, не брать в расчет муссируемые более 20 лет разговоры о том, что значительная часть политической и интеллектуальной элиты Молдовы имела «особые отношения» с некоторыми ведомствами в Москве и потому, мягко говоря, была не тем, чем казалась.

 
В конце 2013 года я могу выразить твердое убеждение в том, что в ЕС и Молдове все-таки признали правильность месседжа приднестровских властей 20-летней давности, с той лишь разницей, что сегодня тираспольский якорь удерживает Молдову от ухода в пространство Ассоциации с Евросоюзом. Проще говоря, в Кишиневе и Брюсселе сказали: «С нас хватит».

 
Установление миграционных постов вдоль Днестра – это, что бы ни говорил официальный Кишинев, есть признание границы с Приднестровьем. А признание границы есть отказ не столько от узкой полосы земли на левом берегу Днестра, сколько от привязки к России. Очевидно, молдавские власти, щедро поощряемые Брюсселем, рассудили, что диктат России гораздо губительнее, чем де-факто (а потом и де-юре) отказ от части своей территории. Уж простите мой цинизм, но Молдова сейчас в положении волка, попавшего в капкан. Перспектива не блестяща: либо отгрызть себе лапу, но спастись, либо остаться в ловушке, отдавшись на милость охотникам.

 
В Тирасполе, похоже, начали осознавать, что старая пластинка больше не действует на слушателей с правого берега. Эксперты в Приднестровье прямо предупреждают о том, что ситуация в регионе меняется, и к этому нужно быть готовыми. В Москве, я полагаю, тоже понимают, куда и зачем клонит Молдова под руководством ЕС. В то же время Россия, как мне представляется, видит ситуацию шире, чем РМ.
 
 
Если в Кишиневе говорят о Приднестровье, как о набившей оскомину теме (а когда приднестровский вопрос был самым главным для молдавского общества? да никогда!), то за разговорами затушевываются другие факторы. Российский газ все еще остается рычагом воздействия, что особенно красноречиво на фоне демонстративного снижения тарифов для Украины и Армении «за хорошее поведение». Но еще болезненнее фактор трудовых мигрантов. Молдавских гастарбайтеров в России насчитывается несколько сотен тысяч, из которых 190 тысяч, как свидетельствуют официальные данные, находятся нелегально и рискуют быть депортированными.
 
 
Можно только представить себе, ЧТО будет, если Россия решит применить эту дубину. Поездов не хватит, чтобы привезти сюда всех вышвырнутых из РФ несчастных граждан Молдовы, вся вина которых будет в наличии синего паспорта и «плохого поведения» молдавских властей.
 
 
Я даже рискну предположить, что и Россия решила не особо будировать приднестровский вопрос. Во-первых, слишком шумно и накладно (и избито), во-вторых, явно политически мотивировано. Высылка мигрантов тоже не блещет новизной, но тут к Москве особых претензий не предъявишь: если мигрант нарушил правила пребывания в стране – извольте на выход. В Европе, к слову, нелегалов по голове не гладят.
 
 
Так что приходится делать парадоксальный вывод: Приднестровье более не является главным острием российской политики в регионе. Европа и Молдова это поняли, но и Москва не отстала от них. В будущем году мы станем свидетелями того, что противостояние России и Евросоюза на молдавском поле будет проходить отнюдь не только через Тирасполь.