Прасковья Дидык
Чем ближе торжественная дата, тем чаще печатные и электронные средства массовой информации обращаются к теме Великой Отечественной, к воспоминаниям о грозовых сороковых. Пишут, рассказывают с голубого экрана о боли, страданиях, жертвах, которыми был наполнен каждый день, каждый час того невиданного в истории сражения против фашистской нечисти, грозившей затопить (и уже осуществлявшей свои намерения!) человечество в океане крови. Но не меньше повествований и о невероятной силе сопротивления – на ратном и трудовом фронте, о массовом героизме, о взлете человеческого духа, перед которым пасовали даже хваленые танковые колонны, о бесстрашии самопожертвования, которое бросало людей на амбразуры дотов и дзотов и на смертельные тараны в воздушных схватках.Значительно меньше воспоминаний о тех, кто приближал тот же День Победы в тылу врага, кто встречался со смертью не в скоротечной атаке, не под артиллерийскими обстрелами или бомбометаниями, а ежечасно, ежеминутно, средь бела дня или в ночной тиши, пребывая в тайном лесном убежище, на явочной квартире или даже в самом логове противника. Хотя по степени риска, смертельной опасности эта работа, на самой-самой грани, ничуть не уступала фронтовым будням, а по эффективности, важности добываемых и передаваемых сведений о противнике нередко даже многократно превышала результаты открытых сражений с ним.
Но – годы летят. Для пожилых ветеранов – со всё увеличивающейся скоростью, которую только в отдельно взятых государствах удается несколько снизить, притормозить. Во всех остальных (Республика Молдова, увы, в числе особо «преуспевших» в этом) скорость та же. И вот уже не ветераны пишут, рассказывают, делятся воспоминаниями о прожитом и пережитом, а их дети, внуки, близкие родственники, сберегающие документы, фотографии, награды, немеркнущую память о рядовых тружениках и героях той исторической битвы.
Вот и этими воспоминаниями о женщине легендарной судьбы, о которой лет тридцать-сорок тому назад знала вся Молдавия, да и Советский Союз, делится с нашими читателями не сама участница Великой Отечественной, которая ушла из жизни десять лет назад, а ее племянница – Нелли Мицул.
Прасковья Герасимовна ДИДЫК – из того поколения советских людей, которые больше жизни любили Родину и на ее защиту от фашистов, вероломно напавших, сеявших смерть и горе, бросились добровольно, ни минуты не колеблясь, по зову сердца и велению гражданского долга.
В 1941 году ей было всего 17 лет. Она училась в Молдавском педагогическом техникуме (вначале в Балте, затем в Тирасполе) и мечтала вернуться учительницей в родное село Кулная Веке (Старая Кульна) на Одесщине, где ее ждали любимые родители, сестры, друзья. Она уже живо представляла, как будет гордо идти через всё село в родную школу, входить в класс. Увы, война разрушила мечты.
Сначала ощутила весь ужас войны в качестве медсестры. Не испугалась, а, наоборот, еще настойчивей стала рваться на фронт и в конечном счете добилась направления в школу радистов, получила там необходимые знания.
После этого начался ее ратный путь в качестве разведчицы-радистки в глубоком тылу противника.
В военном билете П.Дидык – лаконичные записи: «Призвана по мобилизации Тираспольским РВК – июнь 1941 г.»; «Направлена в Главное управление разведки – июль 1941 г.»; «Демобилизована – апрель 1945 г.». За этими скупыми данными – четыре года невероятных испытаний и самоотверженного служения.
Первое задание: совершить парашютный прыжок на оккупированную фашистами территорию Украины, в район Полтавы, закрепиться там и по рации передавать сведения, необходимые советскому командованию. Задание было выбрано с учетом того, что, кроме родного молдавского языка, Прасковья знала и украинский (как, впрочем, и большинство жителей молдавских сел на Одесщине).
Трудности начались сразу же. Напарник после приземления из страха выбросил свой парашют, оружие, комплект радиопитания, что поставило под угрозу не только выполнение задания, но и ее жизнь. Ведь выброшенная экипировка являлась неопровержимой уликой: где-то здесь надо искать советских разведчиков. С напарником пришлось расстаться, не зря ведь говорится, что на войне предатель опаснее открытого врага.
В районе вовсю хозяйничали уже оккупанты. Но и в тех неимоверно сложных условиях истинные патриоты своей страны жили и боролись. Разведчице помогли устроиться в дом, откуда она выходила на связь с Центром, была сформирована активная разведгруппа – в основном, из комсомольцев, и много собранной ими жизненно важной информации удалось передать с чердака того крестьянского дома - о движении немецких воинских частей, о строительстве нового аэродрома, о прибытии и отправке эшелонов. Эти сведения и использовались для конкретных действий против фашистов. Однако вызывали и ответную реакцию. Участились проверки. В круг подозреваемых попала и девушка, значившаяся по документам Марианной. Ей был устроен провокационный экзамен на умение работать с передатчиком, и лишь чудом удалось не только бежать, но и прихватить с собой планшет немецкого офицера с ценными документами.
С большим трудом, получив ранение, пробилась через линию фронта, к своим, и в госпитале узнала, что за мужество и умелые действия, проявленные при выполнении воинского долга, представлена к награде. В Москве 18-летней комсомолке и был вручен первый орден - Красной Звезды.
После выздоровления Прасковья Дидык получила новое задание: вылететь с рацией в район Киева. Там условия работы оказались более «комфортными». Чтобы снизить риск отправки девушки в Германию, ее устроили на работу в отделение телеграфа, так что Прасковья, которую теперь звали Линой, получила дополнительную возможность для сбора информации. Кстати, довелось поработать по заданию командира разведгруппы и служанкой в доме, где снимал квартиру немецкий майор – весьма важный потенциальный источник информации, нужно было заслужить его доверие, то есть притворяться, лицемерить. Иногда такая тоска нападала – по своим родным, по праву быть самой собой, смеяться, когда весело, плакать, когда тяжело, но приходилось терпеть, подчинять все чувства работе, спокойно ходить почти в обнимку со смертью.
6 ноября 1943 года Москва салютовала доблестным нашим войскам, освободившим древний Киев. Весомую роль в деле его освобождения играли солдаты невидимого фронта, и в их числе - разведчица-радистка, молдаванка Прасковья Дидык.
Однако война еще продолжалась. А значит, следовало готовиться к новому заданию – на сей раз уже на территории Польши. Пришлось основательно засесть за изучение польского и немецкого языков. Лететь предстояло вместе с обрусевшим немцем, врачом из Перми, а после приземления преобразиться в капризную пани, жену Курта (так якобы звали немца), изменить весь облик, манеры, одежду.
Добравшись до Кракова, где им предстояло работать, не без трудностей нашли всё же надежную квартиру. Безупречные документы позволили Курту устроиться на работу в санчасти аэродрома, а пани Поля занялась, как и многие полячки, мелкой ручной торговлей.
Постепенно обзавелись «друзьями» в среде немецких офицеров, устраивали вечеринки, сами ходили в гости, затем тщательно анализировали добытую информацию и самую ценную передавали по назначению. И всё – на грани смертельного риска: в городе действовало много пеленгаторов, следящих за эфиром, способных обнаружить рацию. Пришлось даже прекратить на время передачи. Когда же угроза разоблачения стала совершенно очевидной, разведчики решили срочно покинуть Краков, сменить документы, спрятать рацию.
Пешком и транспортом двигались к востоку – и всё же на одной из дорог оказались в запретной зоне. Немецкий патруль задержал, что-то заподозрил. Стали сверять представленные документы, а затем, недолго думая, затолкали в крытую машину и отвезли в гестапо. Там пытали, требовали признаний, обещали даже сохранить жизнь, если согласятся работать на армию рейха. А ничего не добившись, назначили день казни.
В судьбу можно верить или не верить, но в семье об этом говорилось убежденно: в то время в маленьком домике под камышовой крышей в оккупированном фашистами селе мама Прасковьи боролась за сохранение жизни троих маленьких детей и их мам – двух своих дочерей, а также молилась за младшенькую – Пашеньку, о которой с самого начала войны ничего не знала. И чудо свершилось! Ночью на гестаповскую тюрьму напали советские партизаны и освободили узников. Как стало известно позднее, руководил этой операцией легендарный Петр Вершигора - наш земляк.
После отдыха и лечения Прасковья во главе небольшой группы опять вылетит в тыл врага и снова - на территорию Польши. Ситуация там быстро менялась, советские войска продвигались вперед на всех фронтах, фашисты и их прислужники из местных всё больше свирепели. Но рисковать разведчикам было не впервые – донесения составлялись и передавались в условленное время. Вполне осязаемыми результатами их информаций стали и взрыв школы по подготовке диверсантов для засылки в Союз, и уничтожение подземного арсенала по производству отравляющих веществ, и бомбардировка вражеских эшелонов, другие успешные операции.
Немного позднее радиограммой из Центра было передано сообщение о том, что вся разведгруппа удостоена высоких правительственных наград, Прасковья Дидык – ордена Отечественной войны. Ей было всего 20, по нынешним меркам - возраст учебы, дискотек, любовных переживаний. А за плечами – тяжелейшие годы нечеловеческих испытаний во имя Родины, во имя Победы и бросавшаяся в глаза… седина, которая ее по-женски огорчала.
Для нее и для ее боевых друзей, как и для всех, кто самоотверженно, не щадя себя, боролся с фашизмом, День Победы стал самым большим и святым праздником.
А потом Прасковья Дидык совершила уже гражданский подвиг – ярко, образно рассказала о том трагическом времени в книге «В тылу врага», вышедшей на русском и молдавском языках, в очерках, в сценариях фильмов «Марианна» и «Риск». Пропуская вновь те годы через душу и сердце, она призывала: помните! Не унижайте забвением и равнодушием тех, кто ценой огромных жертв принес миру победу над фашизмом! Берегите счастье мирной жизни!
Записал Яков ГУРЕВИЧ.
http://www.kn.md/?idn=3385