Американская финансовая система находится на грани краха. Единственным, что поддерживало восхваляемый символ глобального капитализма от превращения в катаклизм, было американское правительство, которое, по сути, стало гарантом и последней кредиторской инстанцией.Что привело к такому положению финансовой системы, которую когда-то превозносили как самую фундаментальную и самую сложную в мире? Что ее ждет? Какой эффект все это окажет на мировую финансовую систему? Трудно с уверенностью ответить на эти вопросы, пока мы все еще находимся под влиянием кризиса. Действительно, похоже на то, что сегодня каждый день приносит лишь плохие новости, даже выходные больше не дают отсрочку от устойчивого потока уныния!Вне зависимости от конечного результата, можно быть уверенным в одном - остальной мир больше не будет восторженно относиться к принятию принципов свободного рынка, которые отвечали за финансовое развитие Америки. В то время как отчаянные времена могут привести к принятию отчаянных мер, масштабное вмешательство американского правительства очень осложнит возможность заявлять в будущем, что государство не должно вмешиваться в работу финансовой системы.Без сомнения эмоциональное удовлетворение от schadenfreude - удовольствие от страданий других - пробегает по умам главных банкиров и законодателей развивающихся рынков, которым долгое время приходилось испытывать на себе запугивание со стороны США относительно принципов свободного рынка. Они, наверное, также поют осанну во славу того, что в какой-то степени сопротивлялись финансовым инновациям, и благодарны тому, что их экономики пока еще не подверглись такому разрушительному эффекту от разворачивающегося кризиса, как экономика США.К сожалению, эти уроки - в буквальном смысле - могут в результате оказаться неправильным решением для развивающихся рыночных экономик. Они будут неудачными, поскольку настоящий урок, который придется выучить после этого кризиса, заключается в том, что отказ от определенных принципов свободного рынка может в конечном итоге привести к беспорядку, подобно тому, что сегодня творится в США. Помимо всего прочего, в перспективе, финансовое развитие будет играть важную роль в жизни этих экономических систем. Оно будет необходимо для поддержания высоких темпов роста и возможности более широкому кругу населения участвовать в процессе развития и извлекать из этого выгоду.Что же пошло не так в США? Ключевая проблема с Фанни Мэй и Фредди Мак, например, заключалась в том, что их регулирующий орган не смог выполнить свою работу по раскрытию масштабного бухгалтерского мошенничества, которое содержалось в их бухгалтерских книгах. Все это, а также имплицитные гарантии поддержки со стороны правительства (которые в итоге стали явными) позволили двум этим учреждениям очень сильно разрастись, включая и те экзотические финансовые сделки, к которым они по идее не должны были иметь никакого отношения.Безусловно, корни американского кризиса ведут к тем годам, когда Алан Гринспен был председателем Федеральной резервной системы США. В то время деньги были легкими, а регулирование слабым. Известные всем ипотечные кредиты "ниндзя" (от англ. - no income, no job and no assets - нет дохода, нет работы и нет активов) были столь же явным признаком нормативной халатности, как и все остальное. Глядя на это сквозь призму враждебности сегодняшнего американского руководства по отношению к регулированию, кажется, что эти явные признаки неправомерных действий в хорошие времена игнорировались слишком легко.Вполне очевидно, что финансовые инновации без эффективного регулирования не могут быть успешными. В новом мире более сложных финансовых рынков опасность может скрываться в самых потайных местах.Сегодняшний кризис указывает на то, что ряд строгих правил позволяет предприимчивым финансовым учреждениям маскировать риски в своих портфелях или подменять некоторые вещи таким образом, чтобы заставить стандартную шкалу рисков казаться лучше, чем она есть в действительности. Довольно непрактично изобретать регулирующую структуру, которая будет объяснять каждый определенный финансовый инструмент и институт. Скорее, имеет больше смысла развивать "основанную на принципах" структуру, которая может приспосабливаться к эволюции финансового рынка и перенимать более широкий подход к управлению системными рисками. Очевидно, что этого очень недоставало.Кризис также подтверждает, что определенные типы государственного вмешательства в финансовые рынки - особенно через имплицитную поддержку якобы "частных" учреждений - приводят к плохим результатам, которые в конечном итоге заканчиваются тем, что за это неизбежно расплачиваются налогоплательщики. Реальные уроки, которые можно сделать из падения Фанни и Фредди должны говорить об опасности имплицитных правительственных гарантий наряду с моральным риском и слабым регулированием, а также рисками, которые скрываются даже в передовых финансовых системах. В развивающихся финансовых системах эти риски еще больше, а затраты на исправление последствий кризиса для более бедных экономических системах также могут быть пропорционально большими.Единственное, что действительно доказал кризис, так это то, что мошенничество, коррупция и правительственное вмешательство могут разрушить основы даже самых серьезных финансовых систем, особенно когда эти проблемы исходят от регулирующей системы, которая является слишком узкой, в перспективе ограниченна правилами, а время от времени закрывает глаза на очевидный провал в системе. По крайней мере, теперь развивающиеся рынки определенно должны выучить урок из текущего финансового кризиса.© Project Syndicate, 2008