За прошедшие 50 лет развивающиеся страны, сумевшие разработать конкурентоспособные отрасли, работающие на экспорт, вознаграждались необыкновенно быстрыми темпами экономического роста: Тайвань и Южная Корея в 1960-х, Малайзия, Таиланд и Сингапур - в 1970-х, Китай - в 1980-х, и, наконец, Индия - в 1990-х годах.Во всех этих случаях, как и в некоторых других - также, по большей части, в Азии - внутренние реформы могли бы стимулировать экономический рост независимо от международной торговли. Однако трудно представить, что масштабы этого роста были бы сравнимы с действительностью - 10% и более в год на душу населения - не будь мировой экономики, способной "поглотить" экспортные товары этих стран.Многие страны пытаются перенять подобную модель роста. Они, однако, редко добиваются такого успеха, поскольку внутренние предпосылки остаются несоответствующими. Выход на мировой рынок без принятия активных мер по обеспечению компетентности в той или иной современной отрасли производства или обслуживания чаще всего означает, что страна останется убогим поставщиком природных ресурсов и трудоёмкой продукции - к примеру, швейных изделий.Вывод, казалось бы, прост: рост за счёт экспорта - это как раз то направление, в котором нужно двигаться. Однако как долго? Хотя гадание на кофейной гуще экономики всегда рискованно, существуют признаки того, что мы находимся на пике перехода к новому режиму, при котором правила игры будут далеко не столь благоприятными для стратегий роста, основанных на экспорте.Непосредственную угрозу представляет собой спад в развитых экономических системах. Как Европа, так и США стоят на пороге кризиса, и возрастают опасения, что проблеме финансового обвала, сопровождавшего крах рынка субстандартных закладных, ещё не нашлось решения. Всё это происходит во время, когда инфляционное давление препятствует обычному применению денежных и бюджетных средств. Европейский центральный банк, стремящийся к стабилизации цен, продолжал повышать учётные ставки; и Федеральный резерв США, возможно, вскоре последует его примеру. Таким образом, экономика развитых стран в будущем будет нести убытки - с очевидными последствиями для спроса на экспортные товары развивающихся рынков.Поверх всего этого лежит практически несомненное развитие мировых дисбалансов текущих счетов. Активное сальдо по текущим статьям новых рынков и развивающихся стран в 2007г. исчислялось почти в 631 млрд долларов; приблизительно равные доли этой сумма приходятся на страны Азии и страны-экспортёры нефти. Это составляет примерно 4,2% от их общего ВВП. В то же время, дефицит в одних только Соединённых Штатах составил 739 млрд долларов (5,3% ВВП). Ни политика, ни экономика подобной модели дефицита по текущим статьям не являются целесообразными, особенно в условиях экономического спада.По мере того, как США и другие развитые страны становятся всё менее гостеприимными по отношению к товарам, экспортируемым из стран с развивающейся экономикой, быстро растущие новые рынки, при всей своей полезности, вряд ли смогут их заместить и предоставить необходимую поддержку для роста, стимулируемого экспортом. Пошлины на ввоз товаров в развивающихся странах, как правило, выше, что делает их менее доступными. Более того, развивающиеся страны конкурируют в производстве похожей продукции, так что политика расширения торговли между Югом и Югом выглядит ещё хуже, чем политика торговли между Севером и Югом. Среди развивающихся стран уже становится распространённым принятие антидемпинговых мер против товаров, ввезённых из Китая, Вьетнама и других стран-экспортёров в Азии.Итак, экспорт усложнится ещё больше. Страны, которые, подобно Китаю, имеют крупные избытки капитала, будут вынуждены гораздо больше полагаться на внутренний спрос для поддержки своей экономики. Это не так уж и плохо, так как Китаю, без сомнения, пойдет на пользу усиление государственных инвестиций в социальные секторы - например, здравоохранение и образование.Однако эффект распространится и на страны, не имеющие избытка капитала. И если экспортёрам из Бразилии, Турции, Южной Африки и Мексики - экономика которых является экономикой дефицита - приходилось соперничать с Китаем в третьих рынках тогда, когда они были широко открыты и быстро расширялись, представьте, каково им придётся теперь, в менее благоприятных условиях.Эффект, который это окажет на экономический рост, почти несомненно отрицательный, даже если внутренний спрос полностью компенсирует спад внешнего спроса. Причина этому не макро-, а микроэкономическая: на домашнем рынке может быть продано лишь ограниченное количество стали или автомобильных запчастей, и продуктивность труда в отраслях обслуживания несравнима с продуктивностью производства, ориентированного на экспорт. Таким образом, сокращение рынков экспорта приведёт к замедлению внутренних структурных изменений, стимулирующих экономический рост.Всё это, конечно, ещё не означает катастрофы для развивающихся стран. В долгосрочной перспективе, успех всё еще зависит скорее от того, что происходит внутри страны, а не за границей. Умеренно негативная на данный момент ситуация может обернуться катастрофой лишь в том случае, если развитые страны - и в особенности США - допустят, что испытываемые ими экономические затруднения превратятся в ксенофобию и полный протекционизм; если крупные новые рынки, подобные Китаю, Индии и Бразилии, не осознают, что их значение слишком выросло для того, чтобы свободно эксплуатировать глобальное экономическое управление; и если, как следствие, остальные страны отреагируют слишком остро, отвернувшись от мировой экономики и устремляясь к автаркической политике. При отсутствии подобных ошибок, в глобальной экономике следует ожидать трудностей, но никак не катастрофы.(c) Project Syndicate, 2008