Новый язык российской дипломатии

Принято считать, что дипломатия - это прежде всего корректность и этикет. Дипломаты лицемерно расшаркиваются друг перед другом, заверяют друг друга в миролюбии, чинно ведут переговоры, обмениваются мнениями в самых изысканных выражениях. На их лицах отражается осознание своей чрезвычайно важной миссии и гигантской ответственности. Но дипломаты - тоже люди. Могут и по матери. 9 сентября в редакционном блоге британской газеты The Daily Telegraph появился очень занятный пост. Эндрю Портер, редактор отдела политики газеты, рассказал со ссылкой на неназванных инсайдеров, что во время очередного телефонного разговора между министрами иностранных дел России и Великобритании Сергеем Лавровым и Дэвидом Милибэндом глава российской дипломатии перешел на, мягко говоря, не вполне дипломатический язык. Милибэнд, как говорится у дипломатов, выражал Лаврову озабоченности Великобритании в связи с ситуацией вокруг Грузии. Он, в частности, отметил, что Европа вынуждена переосмыслить свои отношения с Россией в ответ на ее агрессивное поведение. Лавров, согласно рассказу Портера, отреагировал на эти излияния следующей незамысловатой фразой: "Who are you to fucking lecture me?", что можно перевести приблизительно так: "Ты кто такой, чтобы мне, б****, нотации читать?!". Развивая свою мысль, Лавров якобы вопросил, знает ли Милибэнд вообще хоть что-нибудь про российскую историю и помнит ли он, что Великобритания вместе с США вторглась в Ирак в 2003 году, а теперь еще и смеет заикаться о каком-то международном праве. Как поведал Портеру некий сотрудник Уайтхолла (резиденции британского правительства), Лавров употреблял "F-word" (приблизительный английский аналог русского "б**") чуть ли не через слово: "It was F-ing this and F-ing that". Британские дипломаты, разумеется, были в шоке. Портер сопроводил свой рассказ следующим разъяснением того, кто такой Сергей Лавров: "Господин Лавров был назначен министром иностранных дел при Владимире Путине и стал страшноватым лицом новой агрессивной внешней политики России. Еще будучи послом России в ООН, он прославился как жесткий критик других стран". Еще забавнее читать комментарии читателей The Daily Telegraph. Надо заметить, что многие британцы, скажем прямо, не в восторге от своего министра иностранных дел, считая его слишком молодым (43 года), неискушенным, а к тому же напыщенным и запальчивым. Остряки любят коверкать фамилию Милибэнда, чтобы подчеркнуть свое пренебрежение. Например, его называют Milipede (Милипид - по-русски звучит, пожалуй, даже более неприлично, чем по-английски), Moribund (умирающий) и прочими обидными словечками. Вот, например, что написал некто Morris Hickey of Chigwell Essex: "Вмешательство Умирающего - это как если бы четырехнедельного котенка послали разнимать дерущихся собак". А вот реакция Count Cash: "У нас столько хороших дипломатов, так почему же у нас министр - этот парень в школьном блейзере, который, к тому же, на два размера меньше, чем надо?" А вот что написал Old School Esq: "Загляните в биографию этого мужика [Лаврова. - А.В.] в Википедии. Он явно не псих. Наш парень, видать, сильно его достал". Надо заметить еще вот что. The Daily Telegraph - не просто весьма уважаемая газета с более чем полуторавековой историей. Это еще и самая консервативная газета среди британских "мейджоров" (The Guardian и The Independent традиционно были леволиберальными изданиями, The Times в последние годы стремительно "левеет" и "желтеет"). То есть журналисты, а в особенности читатели Telegraph заведомо критично настроены по отношению к лейбористскому (левому) правительству Гордона Брауна в целом и к каждому министру в отдельности. А Милибэнд, помимо всего прочего, уже метит в лидеры лейбористов и, стало быть, в премьеры. Конъюнктура для него вполне благоприятная: Гордон Браун непопулярен, недовольство им в партийной верхушке растет, а выборы приближаются. Консерваторы ратуют за то, чтобы Великобритания перестала вмешиваться во все кризисы на свете и сосредоточилась на своих внутренних делах. Суетливость Великобритании на международной арене, доставшаяся правительству Брауна по наследству от Тони Блэра, им очень не по душе. И еще один штришок - для полноты картины, так сказать. Политический редактор Эндрю Портер пришел в Telegraph в 2007 году не откуда-нибудь, а из The Sun - образцового скандального таблоида, который пользуется прямо-таки бешеной популярностью во всем англоязычном мире. У Портера, впрочем, есть опыт работы и в The Times. 12 сентября Telegraph решился опубликовать статью о том, как Сергей Лавров обматерил Дэвида Милибэнда. Она почти ничем не отличалась от поста в редакционном блоге, но сам факт публикации означал, что газета считает информацию достаточно надежной. Комментариев статья собрала, разумеется, значительно больше. Когда новость появилась в российском интернете, по ссылкам на нее пришли россияне и вступили в изнурительный и предсказуемый спор с британцами. Кто-то пытался "извиниться за невежливого министра", другие высказывались в том духе, что "так вам, британцам, и надо". К вечеру британцы начали терять терпение. "Похоже, какая-то грязная московская газетенка или сайт залинковали у себя эту статью, - вскипел некто Al вечером 12 сентября. - Просто невероятно, сколько набежало троллей". Им явно гораздо приятнее было обсуждать между собой, кто из них что отдал бы за то, чтобы оказаться на месте Лаврова. Официально британское министерство иностранных дел, разумеется, никак не прокомментировало публикацию в Telegraph. Что до российской стороны, то официальный представитель МИДа Андрей Нестеренко на следующий день после публикации статьи в Telegraph заявил: "Это не в правилах нашего министра даже со своими хорошими зарубежными друзьями и партнерами использовать ненормативную лексику, он никогда этого не делал и не сделает, он достаточно воспитанный человек". Поначалу МИД даже собирался опубликовать стенограмму разговора Лаврова с Милибэндом, но потом передумал. Вместо этого решили, что Сергей Лавров лично прокомментирует ситуацию. Это произошло в воскресенье, 14 сентября, когда министр иностранных дел встречался с журналистами в Сухуми. В его изложении все выглядит несколько иначе, чем в изложении Эндрю Портера. По словам Лаврова, Милибэнд слушать ничего не хотел о том, что в Пятидневной войне агрессором выступила Грузия. Тогда российский министр решил ознакомить своего британского коллегу с альтернативными мнениями, в частности, с мнением некоего неназванного европейского лидера, который якобы не просто признал, что войну затеяла Грузия, а еще и назвал ее президента Михаила Саакашвили "fucking lunatic" (мягко говоря, "гребаный псих"). Лавров уверил, что просто процитировал это высказывание, а утверждения анонимных источников Telegraph, что он с Милибэндом матом не ругался, а разговаривал, оставил на их, источников, совести. Интересно, что пока Лавров не выступил с разъяснениями, никто не выступал с энергичными протестами и не сомневался в корректности изложения истории газетой Telegraph. То есть публика (и на Западе, и в России) оказалась готова принять как данность, что российский министр иностранных дел обложил своего коллегу площадной бранью. Для кого-то это было повод для радости и веселья, для кого-то - очередным проявлением "русского варварства", но ни для кого это не было чем-то невообразимым. Когда сразу после завершения Пятидневной войны президент России Дмитрий Медведев открыто называл Михаила Саакашвили отморозком и подонком, британские и американские СМИ называли это "риторикой в путинском стиле". Именно Владимир Путин приучил всех к грубоватым афористичным высказываниям вроде "мочить в сортире", "сопли жевать", "сделать обрезание, чтоб больше ничего не выросло" и тому подобных. Поэтому никого не удивило, например, такое высказывание Медведева, в котором он сравнивал Михаила Саакашвили с Саддамом Хусейном: "Очень странно, когда один человек, убивший тысячи людей, квалифицируется как террорист и ублюдок, а другой - как законно избранный президент". И 11 сентября Путин тоже никого не удивил, когда сказал на заседании дискуссионного клуба "Валдай", отвечая на каверзные вопросы западных журналистов о пропорциональности применения Россией силы против Грузии: "Мы были вынуждены отвечать. Или что нам, и в этом случае нужно было утереть кровавые сопли, как в таких случаях говорят, и склонить головы? Вы что, хотели, чтобы мы перочинным ножичком размахивали? Что такое адекватное применение силы, когда против нас используют танки, тяжелую артиллерию, системы залпового огня? Мы что, из рогатки должны были стрелять? Что следовало ожидать? Что они получат по морде как следует!" И добавил по поводу газопровода Nord Stream: "Дайте достроить трубу, прекратите базар!" Удивил разве что посол России в ООН Виталий Чуркин, который никогда раньше не давал повода заподозрить себя в резкости. Прежде он говорил гладко, обтекаемо, осторожно, но с началом Пятидневной войны в него словно бес вселился. На заседаниях Совета безопасности ООН он в открытую насмехался и над Грузией, и над ее президентом, и над его "зарубежными покровителями", а к американскому коллеге Залмаю Халилзаду обратился с издевательским вопросом: "Что с оружием массового поражения в Ираке? Нашли? Или все еще ищете?" Это уже не Никита Хрущев с его ботинком на трибуне ООН и воплями "Мы вас похороним!", это не эмоциональные эскапады отдельных политиков. Все разом, словно по команде (или не словно?), просто перестали сдерживаться, говоря на одну определенную тему. Западным политикам это, конечно, не нравится. Но, надо заметить, это нравится западной публике, потому что российские политики говорят западным то, что им хотели бы сказать многие граждане. Российской публике это нравится даже больше, потому что "наши крутые". А фраза "Who are you to fucking lecture me?" уже стала полноправным аргументом в любом споре. Наряду с "боян", "КГ/АМ", "убей сибя" и тому подобными. Общее же ощущение от всего этого довольно точно описывается фразой, которую употребил один наш коллега, рассказывая о первой реакции западных СМИ на войну в Грузии: "Ну ничего себе Россия встала с колен..." Справедливости ради отметим, что в статью попал слегка подредактированный вариант этой фразы.