Однажды в мае уходящего года толпа потрясенных кинокритиков выбежала из мрака кинозала Каннского театра "Люмьер", устремилась к компьютерам и объявила миру, что в европейском кино зажглась суперзвезда по имени Кристьян Мунжу. Место действия фильма Мунжу "4 месяца, 3 недели и 2 дня" - заштатный румынский городок, время - середина 80-х, когда в коммунистической Румынии были запрещены аборты. Юная Гэбицэ беременна, ее соседка по институтскому общежитию, Отилия, помогает подруге решить проблему. Вот, собственно, и вся история, рассказанная Кристьяном Мунжу скупым языком "синема верите". Рассказанная так, что целых 113 минут фильма зрители не могут перевести дух и покидают кинотеатр с ощущением, что два часа провели в условиях развитого социализма. "Выраженный в фильме бескомпромиссный пессимистический взгляд на мир дает зрителям так мало надежды, что даже худшие ожидания, которые могут материализоваться за каждым углом, становятся своего рода облегчением по сравнению с несправедливостями и унижениями реальной жизни", - написал тогда Дэн Фейнару, обозреватель еженедельника Screen International. После присуждения Мунжу Золотой пальмовой ветви в Канне картина отправилась в турне по миру, собирая призы многочисленных международных фестивалей. В начале декабря Европейская киноакадемия назвала "4 месяца, 3 недели и 2 дня" лучшим фильмом года, а Кристьяна Мунжу - лучшим режиссером года. Фильм также номинирован на престижную голливудскую награду "Золотой глобус" и выдвинут от Румынии на "Оскара". Даже на пике "золотой лихорадки" 40-летний Кристьян Мунжу сохраняет философское спокойствие и утверждает, что его награды "помогут избавиться от комплексов" целому поколению румынских режиссеров. Мария Бейкер: В вашей картине атмосфера коммунистических 80-х воссоздана с шокирующей аутентичностью. Вы опирались только на собственные воспоминания и "генетический опыт" поколения или все-таки пришлось обратиться за помощью к консультантам? "Мне не кажется, что актеру, играющему персонаж, так уж необходимо знать все об эпохе, в которой жил его герой. Я всегда прошу своих актеров как можно меньше рассуждать, осуждать и "интерпретировать" ситуацию" Кристьян Мунжу Кристьян Мунжу: К моменту краха социализма мне был 21 год, поэтому я, конечно же, помню очень многое. К тому же я рассказываю очень личную историю - историю, которую 15 лет назад поведал очень близкий мне человек. Я решил придерживаться именно этой истории и показать эпоху такой, какой я ее помню. Конечно, я проверял некоторые факты, чтобы соблюсти точность в деталях, а еще я приглашал людей - я не называл бы их "консультантами" - просто людей для разговора с актерами. Я хотел, чтобы актеры поняли образ мыслей людей того времени и услышали эти истории из первых уст. К нам на площадку приходила женщина, сделавшая в те времена 20 абортов. А еще приходил медработник, который специализировался на подпольных абортах. Мне важно было, чтобы он поговорил с моим актером, Владом Ивановым, сыгравшим роль господина Бебе. Но, в конечном счете, аутентичной картина получилась именно потому, что я опирался на собственную память и личный опыт. М.Б.: В отличие от вас ваши молодые актрисы не могут похвастаться большим опытом жизни при социализме. Между тем, обе они - и Анамария Маринка, и Лаура Василиу - великолепно вжились в образы юных "хомо советикус". Как вы работали с актерами? Кристьян Мунжу: Знаете, мне не кажется, что актеру, играющему персонаж, так уж необходимо знать все об эпохе, в которой жил его герой. Я всегда прошу своих актеров как можно меньше рассуждать, осуждать и "интерпретировать" ситуацию. Все, что от них требуется - это войти в положение их героев. Обеим девушкам сейчас по 29 лет, а когда коммунизм в Румынии рухнул, им было 11. В начале работы я поговорил с каждой из них по душам, и они обе признались, что сегодня вряд ли сделали бы что-либо подобное даже для очень близкой подруги. И именно поэтому я с самого начала просил их - пожалуйста, не осуждайте никого и не смотрите на ситуацию с сегодняшних позиций. Просто представьте, что вы живете тогда, по законам того времени. Мне важнее всего было добиться правдоподобия, и я просил актрис довериться мне, потому что я помню это время таким, каким оно было на самом деле. М.Б.: Кристьян, вы с огромным вниманием относитесь к тому, как ваш фильм принимает публика - и в Румынии, и за границей. Почему реакция зрителей вас так интересует? Кристьян Мунжу: Я решил стать режиссером, потому что хотел снимать кино для зрителей. Мне самому, как зрителю, не особенно нравилось то кино, которое предлагалось публике - мне казалось, что смотреть особенно было нечего. То есть, когда я делаю фильм, я делаю его, прежде всего, для себя как для зрителя. И мне кажется, мне удалось решить одну очень важную задачу - я показал, что можно, используя язык артхаусного кино и оставаясь абсолютно честным, все же сделать фильм, который захочет смотреть широкая публика. Моя картина снята длинными планами, в ней нет музыки, я не использую быстрый монтаж, но все же мои зрители два часа сидят как прикованные к креслам, не зная, что ждет героев в конце. Мне удается передать напряжение и увлечь зрителя. Именно поэтому мне так важно показывать фильм на фестивалях - не для наград, но для того, чтобы фильм посмотрело как можно больше людей в разных странах. Именно поэтому для меня так важно было стартовать в Канне. М.Б.: Вы даже сделали документальный фильм о прокате картины в Румынии и о том, что происходит с публикой после ваших сеансов. Расскажите, пожалуйста, об этом проекте. Кристьян Мунжу: После того как я вернулся из Канна, я понял, что должен что-то сделать, чтобы донести фильм до местной румынской аудитории. Дело в том, что сегодня в Румынии осталось всего несколько десятков кинотеатров на 20 миллионов человек! И вот я арендовал передвижной кинотеатр, объезжал страну и показывал людям картину в городах, где не осталось кинозалов. В это же время я решил снять документальный фильм, чтобы зафиксировать реакцию и лица людей, вновь приобщившихся к опыту просмотра кино на большом экране. Реакция была великолепной - только за один месяц в наш мобильный кинотеатр пришло более 20 тысяч зрителей. Это говорит о том, что люди с радостью вернутся в кино, но кто-то должен построить для них кинотеатры. М.Б.: Вы снимали реакцию зрителей только в Румынии или в других странах тоже? Кристьян Мунжу: Я с радостью снимал бы и в других странах, но логистика этого проекта была слишком сложной. Поэтому задачей моего документального фильма было зафиксировать реакцию зрителей у меня дома, в Румынии, где мы получаем все эти престижные международные награды в области кинематографа, но в то же время в Румынии меньше кинотеатров, чем в любой другой европейской стране и посещаемость ниже, чем в любой другой точке Европы. М.Б.: Кристьян, вы прекрасно знаете, что кинематограф - мощное орудие манипуляции массами. Кино служит и для архивирования коллективной памяти, и для прямого пропагандистского воздействия. Ваш фильм предлагает молодому поколению румын "прививку" против коммунизма. Но у людей старшего поколения, испытывающих ностальгию по тем временам, картина должна вызывать более противоречивые чувства, не так ли? "Я ненавижу фильмы-проповеди и фильмы- послания. Я не думаю, что кино обладает прямым и сиюминутным образовательным воздействием" Кристьян Мунжу Кристьян Мунжу: Да, безусловно, я верю в то, что у кинематографа есть социальная и образовательная функция. В то же время для меня очень важно, как сделана картина, ее стилистика. За последние 20 лет во всех бывших соцстранах снимали фильмы об эпохе коммунизма, но только небольшое число этих картин вызвало живой интерес у зрителей. Нельзя забывать, что основная цель картины - рассказать историю. Рассказать ее так, чтобы она произвела впечатление на зрителя, поразила его, пробудила сильные эмоции. Вот в этот момент и включается "образовательная" функция кино - но не прямая, а подспудная. Сказать по правде, я ненавижу фильмы-проповеди и фильмы-послания. Я не думаю, что кино обладает прямым и сиюминутным образовательным воздействием. Только медленно, постепенно люди, посмотревшие мою картину, начинают размышлять, проникаться ощущением той эпохи и осознавать ужасы того времени. Например, на мою картину стояли очереди молодых румын, которые хотели понять, что же происходило в стране, где жили их родители. И во всех бывших соцстранах, где я показывал картину, реакция зрителей разных возрастов была примерно одинаковая - они или осознают, или вспоминают то страшное время, в котором мы жили. А ностальгия, которую вы упомянули - думаю, это просто ностальгия по нашей молодости. Мне кажется, что в современной Румынии никто, кроме разве что людей 70-80-летнего возраста, потерявших какие-то партийные привилегии, не испытывает никаких ностальгических чувств к тому очень тяжелому периоду. Даже люди более старшего поколения - 50- и 60-летние. К примеру, самая бурная реакция, которую мы наблюдали после просмотров фильма, была у женщин в возрасте от 40 и выше, говоривших: "Спасибо вам! Вы рассказали историю нашей жизни. Спасибо за то, что наконец-то нашлись люди, готовые сказать правду!" А еще более ужасная реакция была у женщин, плакавших в зале после показа и говоривших нам: "Это еще что, моя история намного страшнее". Я надеюсь, что наш фильм стал частью процесса психологического оздоровления румынского общества, и это очень важно! М.Б. Насколько мне известно, вы собираетесь продолжить цикл картин о коммунистической Румынии под общим названием "Сказки золотого века". Как продвигается работа над кинематографическим эпосом великой утопии? Кристьян Мунжу: Это довольно сложный, неординарный проект. Мне хотелось показать, что существуют разные способы экранизации нашего опыта и подачи воспоминаний о том времени. Мне также очень важно было представить объективную и сбалансированную панораму. Поэтому я решил, что за первой историей "4 месяца, 3 недели и 2 дня" - очень страшной, реалистичной и безысходной - последует цикл короткометражных фильмов, основанных на городских легендах и мифах коммунистического времени, в которых будет воссоздана атмосфера эпохи. По тону и стилистике эти фильмы будут намного более легкие и юмористичные - мы покажем карикатурные "побочные эффекты", развившиеся в обществе, жившем в условиях диктатуры. Например, у нас будет такая история: как известно, румыны - православные, и на Рождество нам полагается есть поросят. И вот одно семейство, жившее в многоквартирном высотном доме на окраине Бухареста, попросило дальнего родственника привезти из деревни поросенка к Рождеству. Родственник с радостью согласился и повез в Бухарест живого поросенка - чтобы все знали, что мясо свежее. Но тут у него возникла проблема: как незаметно пронести в квартиру на верхнем этаже дома, полного голодных и возбужденных перед праздниками людей, живого свеженького поросенка, а потом еще и зарезать его так, чтобы никто не услышал! М.Б.: Вы станете и продюсером, и режиссером короткометражек? Кристьян Мунжу: Я - автор и продюсер проекта, и решил открыть его для молодых румынских режиссеров-дебютантов. В результате у нас получится шесть фильмов по 30-40 минут, сделанных молодыми румынскими кинематографистами. Сам же я в минувшем году был так занят поездками и продвижением фильма "4 месяца, 3 недели и 2 дня", что у меня просто не было времени сосредоточиться и заняться новой картиной. Но я надеюсь, что после января, после церемонии "Золотого глобуса", и после февраля, когда... М.Б.: Когда картина получит заслуженного "Оскара" как лучший фильм на иностранном языке? ...Она, безусловно, достойна этой награды! Кристьян Мунжу: Спасибо! Справедливости ради я должен сказать, что этот фильм побил много рекордов и помог румынским кинематографистам избавиться от множества комплексов. На этот раз у нас хотя бы есть хороший шанс попасть в шорт-лист "Оскара", и для Румынии это уже большая честь! Мария Бейкер Для BBCRussian.com