В Национальном Художественном музее Молдовы проходит персональная выставка супругов Семена Замши и Елены Караченцевой Елена родилась и выросла в Санкт-Петербурге. Рисовать ей нравилось с детства. Но так сложилось, что до пятнадцати лет она шла не к изобразительному искусству, а совсем в другом направлении. После восьмого класса общеобразовательной школы на горизонте замаячила перспектива технического вуза. Тогда Елена поняла - надо что-то менять. Ее друг детства учился в художественной школе им. Б.В.Иогансона, где ребята проходили предметы университетской программы. Поэтому занимались здесь не десять лет, как все тогда, а целых одиннадцать. Для одаренных детей был предусмотрен дополнительный набор - в девятый класс. Друг посоветовал попытать счастья. Елене повезло. Успешно сдав экзамены, она поступила. Из искусства обратного пути нет. Поэтому через три года она оказалась в Институте живописи, скульптуры и архитектуры им. И. Е. Репина Академии художеств СССР. В 1985-м окончила отделение книжной графики. А спустя четыре года переехала в Молдову - к мужу Семену Замше. Игра контрастов- Семен выделялся на фоне своих однокурсников?- Конечно. И этнический тип совершенно другой, и темперамент далеко не питерский. Его жизненная энергия била ключом и потом, Семен очень талантлив. На курсе считался одним из лучших студентов. Он тоже учился на отделении книжной графики. Группы у нас были небольшие, мастерских немного. Поэтому часто старшие курсы занимались вместе с младшими. С этой совместной работы все и началось. Когда мы поженились и у нас родилась дочь, я еще некоторое время жила в Санкт-Петербурге. А Семен вернулся на родину. Мы ездили друг к другу. Но в один прекрасный день решили, что семья должна воссоединиться. Семнадцать лет назад мне пришлось переехать в Молдову.- И как вам далась такая смена обстановки? - В то время проблем с границами и финансами не было. Мы ездили в Питер довольно часто. Я и не думала, что меня буквально отрежут от родины. Теперь не могу позволить себе навестить родных и друзей хотя бы раз в год. А насчет смены обстановки... Не знаю, где лучше или хуже. Просто здесь все другое. И отношения между людьми другие - очень теплые и душевные. - Проблем с общением не было?- У нас на курсе училась девушка из Молдовы - Моника, с которой я дружила. Вообще тогда в Академии занималось много молдаван. Когда они встречались, меня поражала их способность с легкостью переходить с русского на молдавский и наоборот. Я решила, что ничуть не хуже и стала учить язык с Моникой. Тогда я даже не представляла, что когда-то окажусь в Молдове. Очень часто зритель ищет связь между названием и конкретной формой. Но оно часто условно. В наших произведениях каждый видит то, что хочет видеть и может разглядеть. В мой первый приезд мы гостили у родителей Семена в селе Оницкань. Я увидела совершенно другую жизнь. И даже не в народе дело. Просто я - человек абсолютно несельский. А в деревне какие-то особые привычки и иные приоритеты. Но ничего, со временем привыкла. Сейчас до того вписалась, что даже помогаю Семену делать домашнее вино. Не ради конечного результата. Сам процесс захватывает. - Когда два творческих человека находятся рядом, влияние друг на друга неизбежно?- Наверное, неизбежно. В нашем случае - это взаимное дополнение. У нас разный подход к работе. Семен - человек импульсивный, темпераментный и поразительно работоспособный. Он чаще обращается к чувствам, я - к интеллекту. В этом отношении мы отлично дополняем друг друга. - А на ваши технические эксперименты такое дополнение тоже распространяется?- То, что каждый художник пытается экспериментировать, - абсолютно естественно. И здесь мы тоже немного зависимы друг от друга. Потом, вынуждены работать в одной мастерской. В общем, хотим - не хотим, а какие-то вещи перенимаем. Когда один начинает делать что-то новое, другому интересно, он тоже пробует. В итоге бывает сложно понять, кто автор идеи. - Вы не пытались создавать одно произведение?- В живописи нет. Но мы создаем почтовые марки. Вот тут сотрудничаем без творческих разногласий. Главное - представить концепцию. А кто и как будет ее исполнять - не принципиально. - Чему посвящена нынешняя выставка?- Сначала мы планировали приурочить ее к выпуску наших альбомов. Но у Семена он вышел уже давно, а мой неизвестно когда появится. Считайте, что это рабочая экспозиция. Нам хотелось представить зрителям и самим взглянуть на те работы, которые еще не выставлялись. В мастерской они воспринимаются иначе. В галерее легче проследить, в какую сторону движемся. Перламутровое солнце- Что сегодня происходит в нашем изобразительном искусстве? - Современное молдавское искусство развивается в контексте европейского и даже мирового искусства. Профессиональный уровень у нас ничуть не ниже. Единственное "но" - мы немного запаздываем. В любом случае, поступательное движение чувствуется. Но представить цельную картину того, что происходит в молдавской художественной среде сложно. У нас есть Центр современного искусства - KSAK, но он стоит особняком. Ощущается граница между тем, что делают ребята из центра KSAK, и традиционным искусством. - Несмотря на эту европейскую ориентацию, в традиционной живописи остались национальные корни? - Мне кажется, народные корни можно разглядеть в общности колорита. Например, работы питерских мастеров выполнены в приглушенной серо-голубой гамме. А произведения молдавских авторов отличаются насыщенными теплыми цветами. - За годы жизни в Молдове вы сменили питерскую гамму на кишиневскую?- Нет, на моих полотнах больше холодных оттенков. Наверное, это идет из подсознания. Хотя определенное влияние все-таки чувствуется. - Как рождаются названия произведений?- Бывает, работаешь, а в голове постоянно крутится какое-то слово. Оно и становится названием. А иногда пишешь картину, не задумываясь о словах. Они приходят позже. Наш зритель ищет связь между названием и конкретной формой. Но оно часто условно. Например, видит человек картину "Сон белого попугая", а попугая-то там никакого нет. Конечно, при желании можно поговорить с художником и выяснить, в чем там дело. Не исключено, что автор расскажет историю о том, как в детстве увидел белого попугая. Ночью ему приснился сон, где он снова встретил эту птицу, которая поведала ему сон белого попугая. И так до бесконечности. В наших произведениях каждый видит то, что хочет видеть и может разглядеть. Это же не портретная живопись. Кстати, на экспозиции есть несколько портретов. На одном из них - наша дочь. - Она изобразительным искусством не увлекается?- Увлекается. Правда, поздно к этому пришла. Сейчас Санда учится в Бухаресте на факультете социальной помощи. Дочь всегда находилась рядом с нами. Постоянно что-то рисовала и не думала связывать с искусством свою жизнь, потому что сама находилась в его центре. Но когда пошла по другому пути, поняла, что чего-то не хватает. В этом году поступила на графический факультет Государственного педагогического университета им. И.Крянгэ. Психологию бросать не собирается. Эта наука ей очень нравится. В школьные годы Санда серьезно занималась музыкой, но свернула с этого пути. Мне кажется, она до сих пор в поиске. - А в собственном выборе вы не разочаровались?- Нет. Иногда с ужасом думаю, что могла пойти не по этому пути. Но, к счастью, я оказалась на своем месте. Справка "НМ":Караченцева Елена родилась в Санкт-Петербурге. В 1978 году окончила среднюю художественную школу им. Б. В. Иогансона. В 1985 году - Институт живописи, скульптуры и архитектуры им. И. Е. Репина Академии художеств СССР. В 1999-м получила премию Союза художников РМ на "Салонах Молдовы", а в 2001-м - главную премию Союза художников в области графики. Произведения художницы хранятся в музейных коллекциях Молдовы, Румынии и Болгарии. Аксиния ГАЛКИНА. Фото автора.